"Константин Воробьев. Крик (Повесть)" - читать интересную книгу автора

- Все? - обрадованно спросила девушка, глядя на меня так же, как и я на
нее.
- Пока тридцать две пары, - сказал Васюков.
Он подмигнул мне и побежал во взвод за бойцами, а мы остались вдвоем.
Мы долго молчали и почему-то уже не смотрели друг на друга, будто боялись
чего-то, потом я спросил:
- Кладовщицей работаете тут?
Она ничего не сказала, вздохнула и поправила шаль, не выпуская из рук
засова. Да! Ни до этого, ни после я не встречал такой живой красоты, как
она. Никогда! И Васюков говорил правду - ростом она была почти с меня.
Я всегда был застенчив с девушкой, если хотел ей понравиться, и сразу
же превращался в надутого индюка, как только оставался с нею наедине. Что-то
у меня замыкалось внутри и каменело, я молчал и делал вид, что мне все
безразлично. Это, наверно, оттого, что я боялся показаться смешным, неумным.
Все это навалилось на меня и теперь. Я щурил глаза, начальственно
осматривал вороха валенок, стены и потолок амбара. Руки я держал за спиной.
И покачивался с носков на каблуки сапог, как наш Калач.
- А расписку я получу? - спросила хозяйка валенок. Я понял, что подавил
ее своим величием и кубарями, и молча кивнул.
- Ну, тогда пишите, - сказала она.
Я написал расписку в получении тридцати двух пар валенок от колхоза
"Путь к социализму" и подписался крупно и четко: "Командир взвода воинской
части номер такой-то м. лейтенант Воронов". Я проставил число, часы и минуты
совершения этой операции. Она прочла расписку и протянула ее мне назад:
- Не дурите. Мне ж правда нужен документ!
- А что там не так? - спросил я.
- Фамилия, - сказала она. - Зачем же вы мою ставите? Не дурите... -
Никогда потом я не предъявлял никому своих документов с такой горячей
радостью, почти счастьем, как ей! Она долго рассматривала мое
удостоверение - и больше фотокарточку, чем фамилию, - потом взглянула на
меня и засмеялась, а я спросил:
- Хотите сахару?
Я достал из кармана шинели два куска рафинада и сдул с них крошки
махорки.
- Берите, у меня его много, - зачем-то соврал я.
Она взяла стыдливо, покраснев, как маков цвет, и в ту же минуту в амбар
ввалился Васюков с четырьмя бойцами. Конечно, он пришел не вовремя - мало ли
что я мог теперь сказать и, может, подарить еще кладовщице! Она стояла,
отведя руку назад, пряча сахар и глядя то на вошедших, то призывно на меня,
и я, ликуя за эту нашу с нею тайну на двоих, встал перед нею, загородив ее,
и не своим голосом распорядился отсчитывать валенки.
Через минуту она вышла на середину амбара. Руки ее были пусты.
Васюкову не хотелось нагружаться, но связывать валенки было нечем, а
каждый боец мог унести лишь шесть-семь пар.
- Давай, забирай остальные, - сказал я ему.
- А может, кто-нибудь из бойцов вернется за ними? - спросил он, но,
взглянув на меня, взял валенки.
- Пошли, - сказал я всем и оглянулся на кладовщицу. - А вы разве
остаетесь?
- Нет... Я после пойду, - сказала она. Васюков протяжно свистнул и