"Константин Воробьев. Это мы, господи!.." - читать интересную книгу автора

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Саласпилсский лагерь командного состава "Долина смерти" раскинулся на
правом берегу Западной Двины, на голой, открытой со всех сторон местности.
Четыре пулеметные вышки и шестнадцать ходячих часовых охраняют пленных.
Между густых рядов колючки, оцепившей и образовавшей лагерь, на метр от
земли высятся мотки проволоки-путанки "бруно". Лагерь обнесен частым строем
сильных электрических фонарей, ярко освещающих ряды проволоки. Бараки на
ночь закрываются на замок; выход пленных за черту лагеря на работы строго
воспрещен. Паек пищи, выдаваемый пленным, составлял 150 граммов плесневелого
хлеба из опилок и 425 граммов баланды в сутки...
Подходя к лагерю, Сергей и Ванюшка видели бледных, изнуренных людей,
жуткими тенями бродящих по протоптанным ими тропинкам меж гряд тополей. У
каждой тени вихлялась в руках аккуратно выстроганная палка-клюка, к ремню
была прицеплена зачем-то миниатюрная лавочка. Пройдет бывший командир пять
шагов, чувствует, что задыхается, ну и снимает лавочку и садится на нее
передохнуть.
- Это, наверное, из барака больных, - вслух подумал Сергей, входя с
Ванюшкой в ворота лагеря. Один из пленных грустно покачал головой, увидев
две новые жертвы "Долины смерти".
- Идите, ребята, в третий барак, вон там! - прошептал он, указывая,
куда должны пройти новички.
"Странно, - думал Сергей, - моя жизнь пленного началась в третьем
бараке. Оканчивается она тоже в третьем... Но это же невозможно!.. Так
умереть страшно..."
В новом жилище Сергея и Ванюшки было просторно. По голым доскам нар
табуном ходят клопы - жирные, злые, вонючие. Лишь пятьдесят пленных жили в
бараке к тому времени. Но это число уменьшалось с каждым днем на два, на три
человека. Жуткой тишиной полнится барак. Редко кто обращается шепотом к
товарищу с просьбой, вопросом. Лексикон обреченных состоял из десяти -
двадцати слов. Только потом узнал Сергей, что это была мучительная попытка
людей экономить силы. Так же строго расходовались движения. Тридцать
медленных шагов в день считалось нормой полезной прогулки...
Обессиленными, ставшими как восковые свечи пальцами, пробуют цепляться
за жизнь люди. Тяжело переставляя колодки, идут, поддерживая друг друга, два
товарища. В руках они держат по пучку травы. Существовала в лагере какая-то,
только пленным ведомая, "питательная" трава "березка". Толкли ее в котелках,
пока она пустит сок, потом размеренно жевали... На нарах, в изголовье
каждого пленного, покачиваются маленькие примитивные "весы". Тоненькие
фанерные дощечки искусно прикреплены нитками к горизонтальной палочке. На
этих весах делят пленные между собой выдаваемый немцами хлеб. Кусок хлеба в
сто пятьдесят граммов разрезается на сто, двести долек. Раскладываются потом
эти крошки на дощечки и, наколотые на иглу, подносятся ко рту. Смакуется
хлеб! Растягивается блаженная минута еды... Тихо, спокойно угасают пленные.
Получит обреченный пайку, положит ее около глаз - полежу, полюбуюсь - да так
и останется лежать навеки. В "Долине смерти" создали немцы непревзойденную
систему поддержания людей в полумертвом состоянии. Пленных можно было уже не
охранять - дальше одного километра от лагеря никто бы не ушел за целый
день...
Растерялись, помутнели Ванюшкины глаза-васильки.