"Борис Воробьев. Весьегонская волчица (Искатель 1987 г.) " - читать интересную книгу автора

ходом в тундру - настолько обширными представлялись ему эти владения кикимор
и леших. Верно, ни тех, ни других Егор там никогда не встречал, а вот одного
болотного жителя знал, что говорится, в лицо.
Прошлой весной, в мае, Егор возвращался из леса. За целый день ходьбы
портянки сбились, и Егор присел перемотать их. Разувшись, он разгладил
портянки на коленке и уже начал было обертывать ногу, как вдруг увидел
волка. Держа в зубах зайца, тот не спеша трусил совсем недалеко от Егора.
День был безветренным, в неподвижном и воздуха запах человека не долетал до
волчьих ноздрей, и зверь не чуял Егора. Однако Егор замер: не учуял, так
услышит, только шевельнись. Волк что кошка, чуть какой шорох, он уже тут как
тут. А Егору не хотелось спугивать зверя. Во-первых, волк нес зайца, а
во-вторых, бежал прямехонько на болото. Уж не к деткам ли? Заяц-то для
какого хрена?
С того раза Егор стал все чаще кружить возле болота и даже углубляться
в него, надеясь обнаружить волчьи тропы или встретить самих волков. Но те
как в воду канули, зато тропы отыскались вскоре. Изучив следы, Егор
попробовал определить, велика ли стая. Получилось - четыре волка. И только
зимой, когда звериные следы читались на снегу, как буквы на бумаге,
выяснилось, что в стае семеро зверей. Это было то, что нужно, и Егор стал
готовиться к охоте. Но все сорвалось из-за дурацкого случая: как-то, коля
дрова, Егор попал по ноге и всю зиму просидел дома. Нога зажила лишь к
апрелю, но в апреле какая охота, время упущено. Оставалось одно утешение -
дожидаться, когда ощенятся волчицы. Стая жила на болоте, тут и гадать было
нечего, и требовалось отыскать логово и взять волчат - хоть и половинная, а
все же выгода. А там, глядишь, и до стаи руки дойдут.

3

...Егор покурил еще раз и опять бросил окурок в волков. А между делом
мороз стал донимать не на шутку. Сначала защипало щеки и нос, а потом холод
проник и под полушубок. А тут еще и ноги затекли, и Егор вытягивал их и так
и сяк, ворочался и трещал сучьями, и волки, словно чувствуя, что ждать
осталось недолго, задирали морды вверх и смотрели на Егора. Он показывал им
фигу и матерился.
В лесу посинело, тени укоротились, а никто так и не ехал, и Егор
подумал, что волки, видать, догнали кобылу. Конечно, догнали, разве убежит
лошадь с дровнями от зверей? Потому и не едут, не знают ни о чем. В выходной
у всех полно своих забот, кому какое дело, куда уехал Егор. Даже и конюх
навряд ли вспомнит, потому что Егор обещал ему, что сам поставит лошадь с
конюшню. Жена - та, конечно, дожидается, так ведь ни о чем таком и не
думает. И представить себе не может, что волки его на дерево загнали. Топит
себе баню да ждет. Дай бог, к вечеру догадается, что дело неладно, так не
просидишь до вечера на суку-то. Не петух, лапки на подожмешь да голову под
крыло не спрячешь.
От этой мысли Егора взяла злость, и он, увидев над головой сухой сук,
отломал его и швырнул в волков. Но те лишь отбежали подальше. Егор невесело
усмехнулся: нашел, чем пугать - палкой, Их бы сейчас картечью хлестануть,
особенно эту сучку волчицу. У-у, тварь хитрющая! Все чует. Уж как он
караулил ее после той ночи, когда она к дому приходила, и все впустую. Как
сквозь землю провалилась. А логово? Лучше всякой лисицы упрятала. Чуть не