"Александр Воронин. Я буду ездить на Форде " - читать интересную книгу автора

всего мира. Так же ежедневно вывешивались списки распределения - как здесь
говорили, 'трансфера' - около них постоянно толпилась разношерстная, в самом
прямом смысле, публика, выглядывая свою судьбу.
Через неделю дошла очередь и до Николая. В списке напротив его фамилии
стояло: Южная Бавария, Штайг.
Обрадовавшись, что, наконец, он уедет от вечно галдящих и через слово
повторяющих 'курва' поляков, Николай навел справки. Штайг - альпийское
предгорье, население 30 тысяч, около австрийской границы. Конечно, в Мюнхене
остаться было бы лучше, но выбирать не приходилось.
В распределении беженцев немцы руководствовались простым правилом -
евреев с арабами не объединять. Небольшой трехэтажный отель на окраине
Штайга, где Николаю предстоит прожить следующие полтора года, наполовину был
заселен казахстанскими аусзидлерами. Вторая половина состояла из
беженцев-славян. Два чеха, трое болгар, семья с Украины, пара пустых комнат.
Николая поселили к одному из болгар, в маленькую комнату с душевой кабиной в
углу. Болгарин со смешным именем Цецу, к счастью, очень хорошо говорил
по-русски.
- Ты знаешь, я семь лет работал на баггере, хотел 'Москвича' купить. А
тут реформы - деньги обесценились, цены стали большие. Когда я теперь машину
куплю? Как старый буду, да? - рассказал он Николаю в первый же вечер.
- А что такое 'баггер'?
- Как, ты не знаешь? - удивился Цецу. - Машина такая, землю роет, - для
демонстрации он сложил ладонь ковшиком.
- По-русски это экскаватор, - сказал Николай. - Да ты не переживай. У
нас в Союзе тоже всех обманули. Люди по двадцать лет и больше копили. На
машину, на дом, на черный день. Все улетело.
- У кого-то улетело, к кому-то прилетело, - добавил Цецу
Николай не возразил.
На следующий день с утра зарядил нудный мелкий дождь, какой часто
бывает в альпийских предгорьях. Жители отеля разошлись или разъехались по
своим делам. Никто не изъявил желания познакомиться с Николаем, а сам
навязываться он считал неудобным. После обеда стало совсем скучно. Николай
сидел у окна и смотрел на улицу. Пешеходов не было вообще, только автомобили
разных марок шуршали шинами по мокрому асфальту, иногда мигая поворотниками.
Неожиданно от общего потока отделился желтый 'Мерседес' с табличкой 'Таxi'
на крыше и, ловко подрулил к отелю. Из такси вышел тот самый 'хозяин жизни',
которого Николай неделю назад видел на почтамте, и принялся выгружать из
багажника и ставить под навес многочисленные сумки и чемоданы.
- Ты постой здесь, за вещами посмотри, а я пойду узнаю, какую комнату
нам дают, - сказал он совершенно неожиданно для Николая на чистейшем русском
высокой флегматичного вида девушке, которая успела к тому времени выбраться
из такси и встать в один ряд с чемоданами.
'Вот это да!' - ахнул Николай и побежал на правах старожила встречать
новеньких.
Новеньких звали Валера и Татьяна, а просьбой о политическом убежище в
Германии они завершили свое свадебное путешествие. В отличие от Николая,
практичный Валерка готовился к этому несколько лет. Основная часть
подготовки состояла из попыток выучить немецкий и приобрести дойче марки.
Скопив около пяти тысяч и выучив полтора десятка слов и выражений, Валерка
решил, что для начала хватит. Последний штрих - женитьба. Понимая, что среди