"Андрей Воронин, Максим Гарин. Пощады не будет никому ("Муму") " - читать интересную книгу автора

- Да погоди, - остановила его ассистентка доктора Рычагова, - какая
разница, готовить мне на одну себя или на двоих? Все равно сил уходит
столько же.
Сергей не сопротивлялся. Он сел за стол и принялся вращать колесико
настройки радиоприемника. Волна то и дело уходила в сторону.
Тамара, обернувшись, с недоумением посмотрела на него, мол, как может
глухонемой настраивать радиоприемник. Дорогин же знал, что делает. Когда
вспыхнул красный индикаторный огонек, он снял пальцы с колесика и улыбнулся
Тамаре.
- Хитер ты, однако! - засмеялась женщина. - И станцию хорошую выбрал,
хотя рок звучит, а не гнусная попса.
Бутерброды исчезли в тостере, и вскоре тот щелкнул, выбросив из
сверкающего нержавейкой нутра четыре ровно поджаренных кусочка хлеба. Масло
тут же таяло, соприкасаясь с горячими ломтями, подплавлялся по краям и сыр.
- На работу стоит ходить уже потому, что временами случаются отгулы, -
говорила Тамара, разливая кофе и нарезая тонкими дольками лимон.
- Ты кем был раньше? - спросила она Дорогина, склонив голову к плечу.
И тут же пододвинула к себе лист бумаги, нарисовала фломастером здание,
поверх которого написала "Больница", рядом циферблат часов со странной
цифрой "О", возле которой сошлись обе стрелки. Затем сделала движение
пальцем, будто бы откручивала стрелки назад, и затем показала на Дорогина,
после нарисовала вопросительный знак.
- Напиши, кем ты был? - она пододвинула Сергею лист и фломастер.
Притворяться, будто он не понял вопроса, было бы бесполезно, Тамара
доходчиво объяснила, чего она хочет.
Но Сергей в ответ написал лишь одно слово - "зачем", пристроив его к
вопросительному знаку, выведенному рукой женщины.
- Так просто... Интересно, - Тамара пожала плечами. - Мне почему-то
кажется, что у тебя была очень интересная профессия, редкая. Ты сам такой
человек, каких встречаешь редко, и я не могу понять, чем ты занимался до
того, как тебя без документов выловили из реки. Силен, а значит, работа была
физическая, и в то же время ты реагируешь на многие вещи как человек,
привыкший работать умом, а не руками, - она взяла руку Дорогина и посмотрела
на его ладонь. - Вот видишь, кожа сильно загрубевшая, и не сейчас это
случилось, а раньше. Нет, не пойму, - она тряхнула еще немного влажными
после душа волосами и на какое-то мгновение продержала руку Сергея в своих
пальцах дольше, чем следовало бы. Он ощутил тепло ее тела, ласковое
прикосновение. - У тебя длинная линия жизни, но только очень странная.
Видишь, вот одна, затем она постепенно растворяется, сходит на нет. Но рядом
с ней начинается другая, такая же сильная, и тянется долго-долго.
- Угу...
Она ярким, накрашенным вишневым лаком ногтем вела по ладони Дорогина,
отчерчивая линию жизни, словно хотела ее продолжить, и тот чувствовал, как
странное ощущение пронизывает его тело. Он понимал, попроси его женщина
сейчас о любой глупости, он готов будет ее исполнить. Ему стало не по себе.
Он не мог позволить себе попасть в зависимость не из дружбы, не из любви, но
даже просто оказаться кому-то обязанным.
Он понимал, возле него существует опасное энергетическое поле. Смерть,
которая стояла в полушаге от него, далеко не отошла. Он сумел сделать так,
что ее острая коса снесла головы его врагам, но опасность не отступила, она