"Кирилл Воробьев. Монастырь (fb2) " - читать интересную книгу автора (Воробьев Кирилл)

3.

Завхоз на разборках.

После разговора с кумом Котел чуть ли не бегом помчался к себе в отряд. На плацу ему встретился один из прапоров, Володя по прозвищу Тощий. Тот проводил завхоза долгим взглядом, моментально определив, что у того за пазухой что-то есть, но, видя что зек вышел из штаба, где в тот момент находился лишь главопер, не стал останавливать и шмонать Исакова.

Всю дорогу до каптерки Игоря не оставляло странное ощущение, что его обманули. Казалось бы, ничего особенного не случилось, кум держался просто, но без излишних заискиваний. Говорил тоже всякие достаточно избитые истины, но все равно, у Котла осталось впечатление, что майор чего-то недоговаривал. Хотя, чего там, намеки кум давал самые прозрачные. Но откуда Лапша все знает?..

Буквально ворвавшись в каптерку, Исаков застал там Шмасть. Кряжистый, рябой, шнырь сидел, развалившись на стуле, и наблюдал за запаривающимся чифирем. Увидев Котла, Шмасть не шевельнулся, лишь скосил глаза на тяжело дышащего Игоря.

Ни слова не говоря, завхоз вытащил куль с чаем, положил на стол. Внутри что-то булькнуло. Услышав этот звук, шнырь растянул губы в улыбке:

– От кума?..

В ответ Котел неразборчиво буркнул и, развернув газету, вытащил из россыпи чаинок стограммовый бутылек коньяка. В первое мгновение на лице Исакова было лишь откровенное недоумение, его тут же сменила ярость и он изо всех сил сжал бутылочку в ладони, словно желая раздавить этот компромат.

– Чо, тяпнем? – равнодушно предложил Шмасть.

– Это… – у Котла не находилось нужных слов, – это же подстава! Ну, кум, ну, падаль!..

– Да не гоношись, – лениво протянул шнырь. – На хрен ему своего подставлять?

– Чего? – опешил Игорь. – С чего ты взял?

– А, – поморщился Шмасть. – Только не гони, что за жизнь с кумом перетирал.

Хочешь, расскажу что было?

– Ну?

– Сначала Лапша тер за косяки, потом намекнул, что если не будешь дятлить – сгноит. А ты согласился…

– Да ты чо, гнида?! Чтоб я стукачом?!.. – замахнулся Котел.

Шнырь даже не пошевелился, чувствуя, что завхоз не посмеет его ударить:

– А чо такого? Один хрен – ты уже кумовской. С той минуты как белую бирку нацепил.

– А ты?.. – осторожно спросил Игорь.

– Ты прикидываешься, или в натуре не въезжаешь? – Шмасть насуплено взглянул на Исакова. – Стал бы я тут штаны протирать если бы не отрабатывал? Стоит куму зубом цыкнуть – и ты, и я будем на промке бычить. А то, какая от нас польза?

Задумавшись, Котел присел на край стола, все еще сжимая в пальцах мерзавчик. Если верить шнырю, то вся зековская "верхушка" была на содержании оперчасти. И бугры, и шныри, и завхозы…

– А поскольку ты теперь под кумом, – тихо внушал Шмасть, – не рыпайся.

Узнаешь чего, новость в клювик – и к Лапше. А уж он не забудет, подогреет, отмажет, в случае чего… Кумовским здесь лафа…

– Лафа… – с горечью выдавил из себя Исаков, – А как кто узнает? В момент ведь отпидорасят!..

– Ну, ты чо? – отмахнулся шнырь, – Здесь чо, беспредел? Пока разборки идти будут – тебя кум закрыть сто раз успеет, а потом в другой лагерь перекинет.

Сколько раз уж так бывало!..

Исакову только и оставалось, что пожать плечами. Сидел он не так уж и долго, а в завхозах ходил и того меньше. Пошла всего вторая неделя как предыдущий завхоз откинулся по "удочке" и на эту должность отрядник назначил Котла.

– Ну, успокоился? – Шмасть встал и положил тяжелую ладонь на плечо Игоря. – Ты врубись, садят ведь не за то что воруешь, а за то, что попался. С нами, дятлами – та же херня. Будешь бошку на плечах иметь – никто и не заподозрит.

– А кто на меня стукнул, что я девку отметелил? – Котел прищурился и пристально посмотрел в глаза шнырю.

– Сукой буду – не знаю! – рассмеялся тот. – Ты думаешь, из девок никого кумовских нет? Да они стучат все поголовно!

– Представляю, – хмыкнул завхоз, – что они цинкануть могут…

– Зря лыбишься. – серьезно проговорил Шмасть. – Это жутко ценные сведения – кто сколько палок может кинуть. Если говно часто месишь – значит тебе и тут хорошо и ты забил на зеленого прокурора. А уж коли не месишь, и на клыка не наваливаешь – верняк побегушник.

– Да, кончай порожняки гонять! – Котел успокоился окончательно и уже внутренне смирился со своей новой участью. – Давай чихнем лучше… Один хрен больше делать не фига…

– Ты разливай, я сейчас. – подмигнул шнырь и, стукнув щеколдой, вышел в секцию.

Пока Исаков, обхватив раскаленную банку полотенцем, наливал чихнарку в два хапчика, Шмасть командовал мужиками из второй смены:

– Эй, мухоморы! Да, ты, Купец, и ты, Валенок! Не понял?.. Живо за ведрами и тряпками! Чтоб через полчаса пол блестел как котовьи яйца! Чо? Отмазки? Да я те Шмасть сотворю! Понял, да? Понял, нет? Если не понял, то как? Мухой, блин! Ясно?!

Слушая эти крики, гулко раздававшиеся под сводчатыми потолками бывших сестринских палат, где теперь обитали зеки, Котел ухмылялся под нос и завидовал. Он сам, конечно, неплохо командовал мужиками, заставляя тех и поддерживать порядок в секции, и выполнять разные поручения, типа отнести белье в прачечную или подмести асфальт в локалке, но до той уверенности, с которой раздавал распоряжения Шмасть, Игорю было далеко.

– Бычат. – довольно протянул шнырь входя в каптерку и запирая за собой дверь. – Давай, по капельке…

– А не застремают?

Шмасть звонко расхохотался:

– Чаек весь запах отобьет. Мы же с тобой не бухать собрались?

– А Пепел где? – полюбопытствовал Игорь.

– А, у отрядника. Стенгазету рисует.

– Наверное, надо позвать? – нерешительно предположил Котел.

– Щас. – кивнул шнырь и опять скрылся за дверью. Вернулся он через минуту вместе со вторым шнырем, Андреем Перепеловым, которому несколько усекли фамилию, в результате чего и появилось его прозвище – Пепел.

– Я, слышал, в наших рядах пополнение? – осклабился Андрей, сразу устраиваясь на стуле. – Есть чем обмыть?

Котел показал коньяк.

– У, ништрюк! – хохотнул Пепел. – Сто лет конину не хавал.

– Сто лет? – губы Шмасти растянулись в кривой ухмылке, – А кто третьего дня водяры хлопнул?

– Так то водочка… – умильно проговорил Пепел.

– Ладно, будем базары базарить, или обмывать? – сурово спросил Исаков.

– Знамо дело – обмывать! – отозвались шныри.

Появился третий стакан, в который Котел сразу плеснул примерно треть мерзавчика и долил чифирем. Остальное он разлил по первым двум хапчикам.

– Ну, за нашего нового друга! – провозгласил тост Шмасть.

Шныри и завхоз сдвинули стаканы, отхлебнули по паре глотков. Игорь тут же потянулся за карамелькой и захрустел, выдавливая из ее внутренностей густое повидло. Чай с коньяком подействовал сразу. По телу Исакова разлилась приятная теплота, и он, впервые за последние полгода, понял, в каком же диком напряжении он прожил все это время.

– Эх, хорошо… – невольно вырвалось у Котла.

– Угу. – кивнул Пепел.

Игорь сделал еще два небольших глотка и понял, что пришло время кое-что узнать.

– Слышьте, мужики, – Исаков посмотрел сперва на Андрея, потом на Шмасть, – А в натуре, что за мужик был этот Гладышев?

Пепел отхлебнул из хапчика, сплюнул чаинку:

– Странный он был…

– Кой хрен странный, – махнул рукой Шмасть, – гонщик.

– Не скажи, – Андрей покачал головой, – Был бы гонщиком – не висеть бы ему на решке…

– Мужики, за что базар-то? – уточнил Котел.

– Да, пустое, – Шмасть наморщил нос так, что рыжие волосы из него затопорщились в разные стороны.

– Короче, хотел он в побег уйти. – пояснил Пепел.

– Да как?

– Сам не слышал, но сосед его по шконке, Ацеулов, знаешь такого, раз слышал, что Гладкий базарил за тайные ходы. Будто они проходят сквозь все эти стены и ведут на волю.

– И чего?

– А ни хрена. Эти базары тут кажный день идут. – презрительно хмыкнул Шмасть.

– А, может, в натуре ходы есть? – предположил Исаков, – стены-то вон какие толстенные…

– Были бы ходы, – веско проронил рябой шнырь, – их менты в первую голову разнюхали бы. Разнюхали – и замуровали.

– А если не все? – с ухмылкой спросил Андрей.

– Брось! Если кто нашел бы, пошел в бега, знаешь какой шухер бы поднялся?

– А ведь был такой шухер… – поднял указательный палец Пепел. – шесть лет назад отсюда четверо ушли. И с концами.

– Телега это… – скривился Шмасть. – Небось менты по тихому мочканули – и вся недолга…

– Как знать… Эти бегунки ведь с нашего отряда были…

– Ну тебя в манду, – шнырь жадно отхлебнул чая, крякнул, – Вроде, с верхним образованием чувак, а в такую лапшу веришь…

– Может, ты скажешь, что и привидений не бывает?

– Не бывает! – отрезал Шмасть.

– А ты пошоркайся ночью на третьем этаже. Не слыхал сколько зеков там чеканулось?

– Параша! На третьем, сам знаешь, – одни старперы, да кухонные боксеры. У них поголовно 62-я, а это что значит? Правильно, с мозгами у них не вась-вась.

– Но не будут же столько лет одни и те же порожняки гонять? Если идут базары про ходы и привидения – значит есть на то причина.

– Ага, ты чифирю с колесами нахавайся – еще не такое приглючится…

Котел слушал эту беззлобную перепалку шнырей и никак не мог сообразить, рассказывать о ней куму, или Лапша и так знает про все зековские слухи.

Когда же хапчик опустел, Исаков, вспомнив слова Шмасти про клювик, решил, что сообщить об этом разговоре след в любом случае. Даже если шныри сами передадут куму содержание всей беседы.