"Барбара Вуд. Улица Райских Дев " - читать интересную книгу автора

С тех пор как у Захры начались месячные, она должна была носить длинную
одежду, прикрывать волосы шарфом, вести себя сдержанно и скромно. Визжать,
кричать, бегать наперегонки - все это ушло с детством.
Почему родители так боятся за дочерей? - думала Захра. Почему мать не
спускает с нее глаз, почему ее больше не посылают одну в лавочку? Почему
отец следит за ней суровым испытующим взглядом? Почему ей нельзя по-прежнему
сидеть и болтать с Абду на берегу реки?
И что за странные чувства она испытывает с недавних пор? Какую-то
непонятную тревогу и неутолимую жажду или голод - потребность в чем? Она
застывала вдруг, охваченная задумчивостью, - стирая белье в канале,
отскребая горшки, раскладывая для просушки на плоской крыше кирпичики
навоза... Она забывала о том, что делает, и мечтала об Абду. И мать сердито
отчитывала ее... или глядела, грустно качая головой.
Наконец Абду подошел к сарайчику, и Захра выскочила ему навстречу. Ей
хотелось обвить руками его шею, но она скромно стояла рядом. Они теперь не
могли даже коснуться друг друга, а разговаривать им позволялось только на
родственных собраниях. Скромность пришла на смену детской шаловливости,
повиновение - на смену свободе. Но чувство не исчезло, не подчинилось
строгости правил, и Захра стояла на пороге сарайчика в свете утреннего
солнца и радостно глядела в зеленые глаза Абду. "Как будто бы только
вчера, - думала она, - он дразнил меня и дергал за косы. А теперь мои косы
скрыты шарфом..."
- Я сочинил новые стихи, - сказал он. - Хочешь послушать?
Абду был неграмотен, как почти все обитатели деревни, и не мог
записывать свои стихи, он заучивал их наизусть - уже несколько десятков, - и
вот он прочитал последнее:

Моя душа жаждет напиться из твоей чаши,
Мое сердце хочет вдохнуть аромат твой.
Вдали от тебя я зачахну и погибну,
Словно газель в пустыне...

Она подумала, что это стихи о ней, и замерла от восторга, но не смогла
ничего сказать, только посмотрела в его лицо взглядом газели. Потом она
взяла свой пустой кувшин, вместе с Абду пошла к Нилу за водой и на берегу
рассказала ему о встрече с незнакомцем. Но Али не придал ее рассказу
значения. Его думы были о другом, и он знал, что Захра не может понять его.
Стихи, которые он ей прочитал - стихи о любви к родине, - она приняла за
любовные, и радостная улыбка сияла на ее лице. С тех пор как в деревне
побывал юноша из "Мусульманского братства" возрождения ислама, все юноши
деревни загорелись новыми чувствами, поняли, что не хотят больше работать,
как вьючные животные, на земле богачей и гнуть спину под британским ярмом.
- Мы, феллахи, - тоже люди. Мы созданы по образу и подобию Божьему и
будем жить для великих людей, - так решили Абду и его друзья.
Но он ничего не сказал Захре. Он проводил ее до родительского дома и
постоял рядом с ней в узком переулке, освещенном солнцем, молча глядя ей в
глаза. Сердце его пылало любовью - жениться на Захре, жить с ней в мире и
спокойствии? Она так прекрасна в солнечном свете: округлое лицо, изящно
очерченный подбородок, расцветающее тело под тесной одеждой, обтягивающей
грудь и бедра... А как же "Мусульманское братство", судьба Египта?