"Курт Воннегут. Судьбы хуже смерти. Биографический коллаж" - читать интересную книгу автора

чтобы я выжил, поскольку теория заключалась в том, что меня и моих
товарищей-пленных как-нибудь можно было обменять на их солдат, оказавшихся в
плену. Но Визеля немцам, разумеется, с помощью точно так же настроенных
австрийцев, и венгров, и словаков, и французов, украинцев, румын, болгар и
прочих, нужно было - как всех, кого он знал, как всех, хоть отдаленно его
напоминавших, - умертвить наподобие его отца, умершего от истощения,
непосильной работы, отчаяния и ядовитого газа.
Эли Визель попытался сделать так, чтобы его отец продолжал жить.
Попытался, но не смог. А мой отец, как и почти все мои друзья и близкие,
спокойно жили у себя в Индианаполисе. Настоящее лекарство от фатальной
депрессии, которое убило отца Эли Визеля, - пища, покой, любовь и забота
окружающих, но вместо этого ему прописали литий, тирозин и все в таком роде.
У меня есть диплом магистра антропологии, выданный Чикагским
университетом. Студентам, занимающимся этой наукой, которая изучается вместе
с поэзией, надлежит отыскивать объяснение благих для человека или ужасных
для него состояний - исключая войны, травмы, эпидемии, стихийные бедствия и
прочее - в культуре, истории и характере организации общества. Я назвал вам
тех плохих персонажей своих книг, которые не носят имен. Плохие персонажи -
это и есть культура, история, характер организации общества, и против них не
очень-то действуют даже литий, тирозин и все остальное.
Как большинство писателей, я храню в архиве наброски многих
произведений, которые не написались. Лет двадцать назад доктор выписал мне
риталин с надеждой, что это средство поможет преодолевать подобные тупики.
Сразу выяснилось, что риталин - это дегидрированный концентрат паранойи в
чистом виде, и я его выбросил на помойку. А книга, которую я пытался
сдвинуть с мертвой точки, называлась "Психиатр из СС". Там рассказывалось об
одном враче, которого, проверив психику, отправили в Освенцим. Он должен был
снимать депрессию у тех своих пациентов из комендатуры, которых тяготили их
служебные обязанности. Предложить им в ту пору он мог только одну терапию -
беседу. Еще не изобрели... неважно, что там еще не успели изобрести.
Писать эту книгу я начал с такой вот мыслью, которую, думаю, можно
высказать, не возвращаясь к брошенной рукописи: те, кто посвятил себя борьбе
с душевными заболеваниями в разных странах и в разные времена, всегда будут
сталкиваться с одними и теми же ожиданиями - как сделать здоровых людей
счастливыми, если культура и общество охвачены безумием.
Спешу уточнить, что в нашей стране ситуация вовсе не настолько мрачная.
И задача у нас, мне кажется, состоит в том, чтобы научить разумных, хорошо
образованных людей говорить глупости с целью увеличить свою популярность.
Взгляните-ка на Майкла Дукакиса. И на Джорджа Буша.
Видимо, пригласили меня сюда главным образом из-за того, что произошло
с моим дорогим сыном Марком, который теперь зовется доктор Воннегут. У него
был самый настоящий коллапс, он узнал, что такое палата с обитыми мягкой
тканью стенами, и что такое смирительная рубашка, а также галлюцинации,
схватки врукопашную с санитарами и прочее. Он вылечился и написал о
пережитом книгу, называющуюся "Экспресс в Лету", которую издательство "Делл"
скоро выпустит в мягкой обложке и с авторским послесловием. Вам бы лучше
позвать сюда его, а не меня. Обошлось бы куда дешевле, да к тому же, в
отличие от меня, он-то все знает про эти дела.
И он хорошо говорит. Когда ему приходится выступать перед специалистами
по психическим заболеваниям, он непременно задает какой- нибудь вопрос и