"Вольтер. Простодушный (Философские повести)" - читать интересную книгу автора

продажу кое-какие отечественные товары. Они соскочили на берег, не
поглядев ни на господина приора, ни на его сестру, которую весьма обидело
подобное невнимание к ее особо.
Иначе поступил некий очень статный молодой человек, который одним
прыжком перемахнул через головы своих товарищей и очутился перед м-ль де
Керкабон.
Еще не обученный раскланиваться, он кивнул ей головой. Лицо его и наряд
привлекли к себе взоры брата и сестры. Голова юноши была не покрыта, ноги
обнажены и обуты лишь в легкие сандалии, длинные волосы заплетены в косы,
тонкий и гибкий стан охвачен коротким камзолом. Лицо его выражало
воинственность и вместе с тем кротость. В одной руке он держал бутылку с
барбадосской водкой, в другой-нечто вроде кошеля, в котором были стаканчик
и отличные морские сухари. Чужеземец довольно изрядно изъяснялся
пофранцузски. Он попотчевал брата и сестру барбадосской водкой, отведал ее
и сам, потом угостил их еще раз, - и все это с такой простотой и
естественностью, что они были очарованы и предложили ему свои услуги,
сперва осведомившись, кто он и куда держит путь.
Молодой человек ответил, что он этого не знает, что он любопытен, что
ему захотелось посмотреть, каковы берега Франции, что он прибыл сюда, а
затем вернется восвояси.
Прислушавшись к его произношению, господин приор понял, что юноша - не
англичанин, и позволил себе спросить, из каких он стран.
- Я гурон, - ответил тот.
Мадемуазель де Керкабон, удивленная и восхищенная встречей с гуроном,
который притом обошелся с ней учтиво, пригласила его отужинать с ними:
молодой человек не заставил себя упрашивать, и они отправились втроем в
приорат Горной богоматери.
Низенькая и кругленькая барышня глядела на него во все глаза и время от
времени говорила приору:
- Какой лилейно-розовый цвет лица у этого юноши! До чего нежна у него
кожа, хотя он и гурон!
- Вы правы, сестрица, - отвечал приор,
Она без передышки задавала сотни вопросов, и путешественник отвечал на
них весьма толково.
Слух о том, что в приорате находится гурон, распространился с
необычайной быстротой, и к ужину там собралось все высшее общество округи.
Аббат де СентИв пришел со своей сестрой, молодой особой из Нижней Бретани,
весьма красивой и благовоспитанной. Судья, сборщик податей и их жены также
не замедлили явиться. Чужеземца усадили между м-ль де Керкабон и м-ль де
Сент-Ив. Все изумленно глядели на него, все одновременно и рассказывали
ему что-то, и расспрашивали его, - гурона это ничуть не смущало. Казалось,
он руководился правилом милорда Болингброка: "Nihil admirari" [Ничему не
удивляться (лат )]. Но напоследок, выведенный из терпения этим шумом, он
сказал тоном довольно спокойным:
- Господа, у меня на родине принято говорить по очереди; как же мне
отвечать вам, когда вы не даете возможности услышать ваши вопросы?
Вразумляющее слово всегда заставляет людей углубиться на несколько
мгновений в самих себя: воцарилось полное молчание. Господин судья,
который всегда, в чьем бы доме ни находился, завладевал вниманием
чужеземцев и слыл первым на всю округу мастером по части расспросов,