"Вольтер. Задиг или Судьба (Философские повести)" - читать интересную книгу автора

Остановившись, Задиг отвесил ему глубокий поклон. Отшельник приветствовал
его с таким достоинством и кротостью, что Задига охватило желание
побеседовать с ним. Он спросил, какую книгу тот читает.
- Это книга судеб, - сказал отшельник. - Не хотите ли почитать?
Задиг взял у него книгу, но, несмотря на то, что знал много языков, не
смог прочесть ни единого слова. Это лишь разожгло его любопытство.
- Мне кажется, вы чем-то очень опечалены, - сказал старик.
- Увы, я имею на то много причин, - ответил Задиг.
- Если позволите вам сопутствовать, - продолжал тот, - вы, быть может,
не пожалеете об этом; мне удавалось иногда влить бальзам утешения в души
несчастных.
Задиг почувствовал глубокое уважение к облику, бороде и книге
отшельника. В его словах заключалась как будто высокая мудрость. Отшельник
говорил о судьбе, справедливости, нравственности, высшем благе,
человеческой слабости, добродетелях и пороках с таким живым и трогательным
красноречием, что Задиг ощутил непреоборимое влечение к нему. Он стал
настоятельно упрашивать старика не оставлять его до возвращения в Вавилон.
- Я сам хотел просить вас об этом как о милости, - сказал отшельник. -
Поклянитесь мне Оромаздом не покидать меня несколько дней, что бы я в это
время ни делал.
Задиг поклялся, и они уже вместе продолжали путь.
Вечером путники подошли к великолепному замку.
Отшельник попросил гостеприимства для себя и своего молодого друга.
Привратник, похожий скорее на знатного барина, впустил их с видом
презрительного снисхождения и провел к дворецкому, который показал им
роскошные комнаты хозяина. За ужином их посадили в конце стола, и владелец
замка не удостоил их даже взглядом. Однако их накормили столь же изысканно
и обильно, как остальных. Для умывания им подали золотой таз, украшенный
изумрудами и рубинами, спать их уложили в прекрасном покое, а на другое
утро слуга принес каждому из них по золотому, после чего обоих отправили
на все четыре стороны.
- Хозяин дома, - сказал Задиг дорогой, - кажется мне человеком гордым,
но великодушным; гостеприимство его исполнено благородства. - Говоря это,
он заметил, что сума отшельника чем-то битком набита, и краем глаза увидел
в ней украденный старцем золотой таз.
Задиг был поражен тем, что старец его украл, но не решился ничего
сказать.
Около полудня отшельник подошел к небольшому домику, в котором жил
богатый скряга, и попросил у него гостеприимства на несколько часов.
Старый, одетый в поношенное платье слуга принял их грубо, отвел на конюшню
и принес им туда несколько гнилых оливок, черствого хлеба и прокисшего
пива. Отшельник ел и пил с не меньшим удовольствием, чем накануне, потом
обратился к старому слуге, смотревшему в оба, чтобы они чего-нибудь не
украли, и торопившему их уйти, дал ему два золотых, полученных утром, и
поблагодарил его за оказанное внимание.
- Прошу вас, позвольте мне поговорить с вашим господином, - сказал он в
заключение.
Удивленный слуга отвел их к хозяину.
- Великодушный господин, - сказал отшельник, - я могу лишь очень
скромно отблагодарить вас за ваше благородное гостеприимство.