"Пола Вольски. Наследник чародея ("Чародей" #2) " - читать интересную книгу автора

его и разбудил. Он вопил еще несколько секунд, после того как глаза его
раскрылись. Этот оглушительный крик достиг ушей кельдамы Нуксии и ее
женщин, а также прислуги, поджидавшей в соседней комнате пробуждения
герцога. Пара камердинеров бросилась спасать вопящего хозяина. Они нашли
его сидящим на постели, с выпученными глазами на полиловевшем лице и
мокрыми от пота волосами. Лишь с изрядным трудом удалось им успокоить
хозяина.
Постепенно к нему вернулось ощущение действительности. Герцог был
потрясен, руки его дрожали. Он устыдился своей беспочвенной паники, но
горячие заверения слуг, что они никому ничего не расскажут, вернули ему
присутствие духа. Ланти-Юм не узнает о жутком эпизоде, который вряд ли
когда-либо повторится. Никогда больше, пообещал себе Повон, не осквернит он
своего герцогского тела амброзией Сни, никогда не придется ему снова
испытать такого отвратительного кошмара.
Однако вскоре герцогу пришлось убедиться, что он заблуждался: амброзии
Повон более не пробовал, но видения донимали его снова и снова, превращая
ночи в сплошной кошмар.


Глава 2

Верран критически оглядела сад из грибов и кристаллов.
- Это им страшно не понравится, - заметила она.
Нид зацокал когтями по каменному полу.
- Да, конечно, им это покажется ужасно некрасивым. Но мне, однако, все
равно, - добавила она без прежней уверенности.
И все-таки, по человеческим стандартам, сад был красив - огромные
панно с калейдоскопическим замысловатым узором из черных и зеленых
кристаллов, перемежающихся сапфировым шламом, выложенные на многоугольных
клумбах, повторяющих очертаниями симметричную кристаллическую решетку. Уход
за садом был одним из основных занятий Верран, и на протяжении многих
больших венов она наблюдала за тем, как он разрастался от небольших
скоплений зеленых кристаллов, которые она предпочла в память о зеленой
растительности на Поверхности, до огромного сверкающего пространства,
занимавшего теперь три четверти дна большой котловины. Но уравновешенность
и формальность рисунка, так радовавшая глаз леди Верран, претила вардрулам,
чьи сады были так же нерегулярны и затейливы, как и раскопы, в которых они
располагались. Вардрулы прямо не выражали своего неодобрения, в их языке
вообще не было ничего, подобного лантийским высказываниям неудовольствия,
но их стремление обойти стороной обезображенную котловину, выдавало чувство
глубокого неприятия. Верран остро ощущала это, но сад был для нее одним из
немногих источников удовольствия, и она не находила сил от него отказаться.
- Как ты думаешь, не следует ли мне добавить несколько красных пятен
на внешних углах? - спросила она.
Вовсе не интересуясь подобными вещами, Нид пробурчал нечто
невразумительное. Было очевидно, что мутант, хотя и стремится ей угодить,
совершенно безразличен к этому скопищу грибов и кристаллов. Верран не
усматривала в этом ничего удивительного, но все же огорчилась, потому что
острее почувствовала бесполезность своего занятия. Да, ее занятия, при всем
их разнообразии, были удручающе бесплодны. И сад, и резьба по камню, и