"Андрей Волос. Паланг" - читать интересную книгу автора

Сержант нес чемоданчик и подавал наполненные шприцы. Майор Хаким делал
уколы - одному за другим, пока не дошел до конца строя. К этому моменту те,
с кого он несколько минут назад начал, уже смеялись и горели жаром; и тогда
майор, выждав еще полминуты, чтобы волна отваги и счастья докатилась до
замыкающего, взмахнул рукой и стал говорить, и его слова сладко ложились на
восторженно бьющиеся сердца.
- Солдаты! - крикнул он, потрясая кулаком. - Братья! Сейчас мы выбьем
врага из его жалких укрытий! Дорога на Тавиль-Дару будет свободна! Близок
час победы! Настал день, которого все так ждали!
Каждый из вас докажет свою храбрость, и под ноги каждому Родина бросит
невянущие цветы славы!..
Да, оказывается, он тоже был отважен и весел, этот майор Хаким!
Храбрец, он знал свою правоту! В нее нельзя было не верить!
Он звал их в бой - и они пошли!..
Нестройно горланя, выкатились из-за полуразваленных саманных стен,
пошатываясь, побежали туда, где за мутью слезящихся глаз должен был
обнаружиться враг. Майор Хаким трусил позади ломкой цепи - размахивая
пистолетом, подбадривая голосом и стараясь, чтобы никто из них не оказался у
него за спиной. Техника, так же нестройно рыкнув, пошла следом. Пулеметные
очереди рвали воздух над их головами, победа была близка. Потом один БТР
загорелся и встал, а дыхания бежать в гору уже не хватало, и многие стали
падать, корчась в судорогах, неожиданно пришедших на смену отваге и жару...
И еще много, много всего бессвязно путалось в этих снах. Точно ли было, что,
когда в середину лба попал осколок, на круглом лице Косого
Салиха застыло восторженно-радостное выражение, а глаза, широко
открытые серому безжизненному небу, выправились и стали смотреть как у
всех? - но уже ничего не видя. Взаправду ли откуда-то из-за водораздела
взмыл синий дракон, чтобы пустить струю обжигающего оранжевого пламени? - и
те, кто попал в нее, вспыхнули и бесследно исчезли. И на самом ли деле майор
Хаким утратил осторожность и забежал чуть вперед? В спину ему ударили сразу
несколько пуль из автомата - радостно оскалившийся солдат то ли вконец
обезумел, то ли решил напоследок свести счеты, - и майор тяжело повалился на
камни, странно потягиваясь и скребя носками ботинок смерзшийся синий снег.

9

Где заросший травой и кустарниками склон скатывается на широкую
бугристую равнину, стоит приземистый кирпичный дом с окнами, до половины
замазанными известкой. У крыльца скучает часовой. Чуть поодаль - три
вагончика на спущенных колесах и ржавых ободах. За вагончиками - две
автомобильные цистерны, больше чем наполовину врытые в землю. Еще дальше -
парк облезлой бронетехники: танк Т-55 и два БТРа. А совсем на отшибе - еще
одно строение... но странное какое-то строение... да и строением-то его
назвать язык не поворачивается: забор из сетки-рабицы, за ним дощатая
городьба каких-то конур... и слышится оттуда то лай, то вой.
Полигон.
Когда загнали сюда, он еще три дня ничего не жрал. Бросался, когда
солдат пытался почистить клетку. Угрюмо слушал такие же угрюмые рассуждения
пузатого старшины Каримова про то, что эту псину можно вылечить только одним
способом - молотить кольями, как сноп пшеницы, пока не подохнет.