"Дмитрий Володихин. Осколки царства" - читать интересную книгу автора

Стол охранника Игорь воспринимал как место официальное, с легкими
оттенками торжественности и даже незначительной угрозы со стороны системы,
учредившей это место. А вдруг пропуск не в порядке? Курительный оазис,
несомненно, представляет собой островок вольности, демократии и прочих
раскрепощенных состояний. Охранник, кстати, обязан тихонечко записывать
всех тех, кто задерживался в малюсеньком гайд-парке дольше, чем на
пятнадцать минут; об этом по секрету было давным-давно рассказано всем
сотрудникам, кроме жестковыйных особ, скупых на "доброе утро" или
"здрассьте", или рукопожатие. Для курильщиков приспособили маленький
журнальный столик: полировка покоробилась и пошла мелкими трещинами по
краям, грубые ботинки и нежные туфельки испещрили нижнюю часть крошащихся
дээспэ черными отметинами. Пять-шесть. В центре - неизбежная банка из-под
кофе с окурками. Нет, явно шесть, слишком много пепла рассеяно вокруг
псевдопепельницы. У огромного большинства людей собственные размышления
ценятся много выше, чем способность следить, куда летит стряхиваемый пепел.
Эта иерархия далеко не всегда оправдана. Рядом со столиком - два красных
кресла, в незапамятные времена неисправимо продавленные и потерявшие форму.
Шесть. Положительно шесть, особенно, если учесть эти грязные разводы на
обивке: когда на тебя несколько тысяч раз садятся в брюках и юбках очень
разной степени стиранности, невозможно остаться без таких вот разводов.
Да, но зато оба стола - на равном расстоянии от двери, и несокрушимый
бастион служит почти что символом барьера для вечной дуэли между official
power и фрондой интеллектуалов. Эстетически это даже красивый минус к
хаотизму и мерзости мира.
Особенно если в одном из кресел сидит Елена Анатольевна, улыбается и
глазами добавляет к улыбке особый невысказанный смысл. Красивые женщины, в
сущности, ничем не хуже котов. Они могут срезать до трех баллов. Особенно
молча. Больше трех баллов не убьет даже Клаудиа Шиффер или какая-нибудь
Мерилин Монро.
Елена Анатольевна здоровается сущностно точной и очень щедрой для
женщины фразой:
- Приятно видеть Вас, Игорь.
- Вы очень красивы, Елена Анатольевна, - если отвечать в тон,
получается прекрасная игра.
- После часа на метро и перед восемью часами работы славно отдохнуть
взглядом на вас.
- Я рад, что могу подарить Вам такую возможность. Впрочем, вы дарите
большее.
- Мне хотелось бы верить в это.
Наталья Николаевна Гончарова золотом своей блистательной близости к
Пушкину намного роскошнее вычурного серебра альтмановской Ахматовой. Елена
Анатольевна из породы того же золота - правильной обольстительной
женственности. Такое золото выше иронии и выше страданий. Даже выше
таланта.
Эта красавица врожденным женским талантом знала, что дама с куревом в
руках хорошо выглядеть не может по определению; исключение составляет
сеньора в карибском стиле с изящным длинным цилиндриком в длинном же
мундштуке. Но длинный мундштук по российским меркам означает либо
социальный статус ого-го, либо самые сливки полусвета: судя по сведениям
газет и журналов, не дешевле трехсот пятидесяти долларов за ночь, причем