"Дмитрий Володихин. Осколки царства" - читать интересную книгу автора Стол охранника Игорь воспринимал как место официальное, с легкими
оттенками торжественности и даже незначительной угрозы со стороны системы, учредившей это место. А вдруг пропуск не в порядке? Курительный оазис, несомненно, представляет собой островок вольности, демократии и прочих раскрепощенных состояний. Охранник, кстати, обязан тихонечко записывать всех тех, кто задерживался в малюсеньком гайд-парке дольше, чем на пятнадцать минут; об этом по секрету было давным-давно рассказано всем сотрудникам, кроме жестковыйных особ, скупых на "доброе утро" или "здрассьте", или рукопожатие. Для курильщиков приспособили маленький журнальный столик: полировка покоробилась и пошла мелкими трещинами по краям, грубые ботинки и нежные туфельки испещрили нижнюю часть крошащихся дээспэ черными отметинами. Пять-шесть. В центре - неизбежная банка из-под кофе с окурками. Нет, явно шесть, слишком много пепла рассеяно вокруг псевдопепельницы. У огромного большинства людей собственные размышления ценятся много выше, чем способность следить, куда летит стряхиваемый пепел. Эта иерархия далеко не всегда оправдана. Рядом со столиком - два красных кресла, в незапамятные времена неисправимо продавленные и потерявшие форму. Шесть. Положительно шесть, особенно, если учесть эти грязные разводы на обивке: когда на тебя несколько тысяч раз садятся в брюках и юбках очень разной степени стиранности, невозможно остаться без таких вот разводов. Да, но зато оба стола - на равном расстоянии от двери, и несокрушимый бастион служит почти что символом барьера для вечной дуэли между official power и фрондой интеллектуалов. Эстетически это даже красивый минус к хаотизму и мерзости мира. Особенно если в одном из кресел сидит Елена Анатольевна, улыбается и сущности, ничем не хуже котов. Они могут срезать до трех баллов. Особенно молча. Больше трех баллов не убьет даже Клаудиа Шиффер или какая-нибудь Мерилин Монро. Елена Анатольевна здоровается сущностно точной и очень щедрой для женщины фразой: - Приятно видеть Вас, Игорь. - Вы очень красивы, Елена Анатольевна, - если отвечать в тон, получается прекрасная игра. - После часа на метро и перед восемью часами работы славно отдохнуть взглядом на вас. - Я рад, что могу подарить Вам такую возможность. Впрочем, вы дарите большее. - Мне хотелось бы верить в это. Наталья Николаевна Гончарова золотом своей блистательной близости к Пушкину намного роскошнее вычурного серебра альтмановской Ахматовой. Елена Анатольевна из породы того же золота - правильной обольстительной женственности. Такое золото выше иронии и выше страданий. Даже выше таланта. Эта красавица врожденным женским талантом знала, что дама с куревом в руках хорошо выглядеть не может по определению; исключение составляет сеньора в карибском стиле с изящным длинным цилиндриком в длинном же мундштуке. Но длинный мундштук по российским меркам означает либо социальный статус ого-го, либо самые сливки полусвета: судя по сведениям газет и журналов, не дешевле трехсот пятидесяти долларов за ночь, причем |
|
|