"Сергей Волков. Красный террор глазами очевидцев" - читать интересную книгу автора

ревтрибунала. Никакого определенного правила, устанавливающего подсудность
дела чрезвычайке или ревтрибуналу, советское законодательство не знает. И
суверенные чрезвычайки, снабженные неограниченными полномочиями, свободные
от какого бы то ни было инстанционного подчинения, быстро завоевали
положение государства в государстве. Всякие позднейшие попытки Совета
народных комиссаров и отдельных представителей его обуздать разнузданную
кровавую работу этих застенков встречали ожесточенный отпор со стороны
чрезвычайных комиссий.
Насколько независимо чувствовали себя заправилы чрезвычаек, насколько
опьянены они были магическим значением и терроризирующей силой этих двух
букв - "Ч. К." - можно судить по тому, что из уст деятелей одесского
застенка мне не раз приходилось слышать слова:
- Мы никому не подчинены, кроме всеукраинской чрезвычайки. Нам плевать
на исполком рабочих депутатов и на все совдепы! Если захотим, то арестуем
самого Ленина!
Чем объяснить себе эту неограниченную власть ЧК? Власть, которой
тяготились, гнет которой так остро ощущали даже те, кто возглавляли собой
советскую республику. А тем более представляется непостижимой эта
неограниченность власти чрезвычаек, если учесть то глубокое возмущение и
даже ненависть, которую питали к чрезвычайкам верховные хозяева советского
государства - рабочие, и в особенности крестьяне. Пусть будущие кропотливые
исследователи и историки дадут человечеству исчерпывающий ответ на этот
вопрос. В мои скромные задачи не входит столь детальное освещение и
обоснование всех тех хаотических явлений, тех роковых абсурдов, которые так
пышно расцветали на советской почве.
Однако, по моим наблюдениям, власть чрезвычаек опиралась главным
образом на вооруженную силу, на те отряды особого назначения, которые
состояли при чрезвычайках. На содержание этих отрядов без счета тратились
миллиарды народных денег, им предоставлены были лучшие условия существования
и безмерная возможность улучшать его по собственному почину - безнаказанным
грабежом мирного населения. В эпоху революции, в разгар страшной анархии и
полной расшатанности государственного аппарата вопрос о власти решается
реальным соотношением сил. А это соотношение было в пользу ЧК. Помимо этого,
самое существование советского строя, его внутренняя безопасность постоянно
должна была искать опоры в чрезвычайках, в особенности на севере, где
интеллигенция и сознательная часть рабочих упорно не мирились с советским
режимом, где чуть ли не ежедневно один крупный заговор, имеющий целью
государственный переворот, сменялся другим.
Тем не менее попытки к установлению контроля над деятельностью
всероссийской чрезвычайки возникали не раз. В Москве, в особом заседании
центрального комитета партии коммунистов-большевиков, в феврале прошлого
года выступил с решительной филиппикой против чрезвычайки народный комиссар
юстиции А. Хмельницкий. Человек, одаренный оригинальным образом мыслей и
своеобразной большевистской юридической логикой, смело ведущей его к
установлению и признанию самых чудовищных абсурдов "красного права",
Хмельницкий, одаренный большими ораторскими способностями, столкнулся по
вопросу о судьбе чрезвычаек со знаменитым московским "расстрелыциком"
Петерсом.
В своей четырехчасовой, изобилующей данными и фактами интереснейшей
речи, Хмельницкий пытался провести принцип подчинения ЧК контролю