"Сергей Волков. Красный террор глазами очевидцев" - читать интересную книгу автора

топографическим отделением в штабе Румынского фронта. Он же - народный
писатель, под его редакцией и с его статьей вышла большая и интересная книга
"В дебрях Маньчжурии"; его статья там о китайском театре. Писал он, главным
образом, из быта золотоискателей сибирских, каковой быт хорошо знал. По
убеждениям - не правее народного социалиста и, вероятно, республиканец (при
мне стеснялся говорить, отмалчивался). Благороднейшая душа. Сын крестьянина
Орловской губернии. Брат его в Харькове, кажется судейский. Мы часто с ним
виделись в Одессе, так как я проживал там перед приходом большевиков и, не
попав на пароход, остался в Одессе, где скрывался по подложному паспорту.
Левицкому предлагали место в Добровольческой Армии, он хотел поехать,
но отказался, так как в его доме, купленном при нем же Шульгиным, сторож
заболел тифом, а жена его, старушка, с трудом могла ухаживать за мужем. Вот
Левицкий и остался, чтобы исполнять за старушку обязанности дворника и
ухаживать за стариком. В Одессе он с товарищами издавал еженедельный
журнальчик, где помещал рассказы из того же быта золотоискателей. Журнальчик
литературный, название забыл. В первом же списке расстрелянных,
опубликованном большевиками по приходе в Одессу, значился Мит. Ник.
Левицкий.
Вышло так. Большевики пришли к нему и спрашивают: "Вы писатель?" -
"Да". - "В чеку". И расстрел за черносотенство, как была объявлена причина
расстрела при опубликовании списка. Оказывается, что большевики знали, что
дом куплен Шульгиным, и сочли Левицкого за киевского мирового судью,
писавшего в "Киевлянине". Товарищи-топографы пробовали объяснить, что здесь
ошибка, что это - не тот Левицкий, но им пригрозили тоже чекой. Этот факт
после ухода большевиков я пытался опубликовать в газете Шульгина, издающейся
в Одессе (кажется, называлась "Русская Газета"), но, представьте, редакция
не приняла; им было неловко, что ли, что за них пострадал невинно человек.
Тогда Штерн поместил краткую заметку в "Одесском Листке". Левицкий был
народник. Он был выбран во Фронтовом комитете Румынского фронта
председателем культурно-просветительного отдела. Значит, его революционные
даже солдаты уважали. За что же погиб человек, прекрасный человек, идеалист,
честнюга, патриот?
Потом большевики признали свою ошибку, но об этом, конечно, не писали,
а говорили на словах другому топографу, подполковнику Хвития,91 который был
помощником консула в Грузинском консульстве в Одессе.

В. О.
56 дней в Одесской чрезвычайке92

...Меня скорее втолкнули, нежели ввели в большую, светлую комнату, на
дверях которой был наклеен листок с надписью: "4-я советская камера".
- А, новый, новичок, товарищи, - раздалось со всех сторон и мгновенно
меня окружило человек сорок.
- Что на воле, почему арестован, когда арестован, где, кем и т. д. -
вопросы сыпались с такой быстротой, что, ошеломленный, я не знал, что кому
ответить.
Удовлетворив частично любопытство спрашивавших, я оглянулся кругом. По
углам комнаты лежали соломенные матрацы, пол был тщательно выметен и повсюду
на полу - у стен и среди комнаты сидели люди. Тут были разные: и старик с
огромной седой бородой, пожилые и помоложе, и еще совсем юнцы.