"Сергей Волков. Чингисхан. Книга первая. Повелитель Страха" - читать интересную книгу автора

Хорошо, что мама привезла фигурку. Плохо, что я отправлюсь в дисбат.
Или прав был тот мудрец, что сказал: "Все, что ни случается - к лучшему?".
Черт, у меня сейчас голова треснет от всех этих раздумий! Надо
перестать мучить себя. Чему быть - того не миновать. Надо попробовать
поспать, кто его знает, когда удастся сделать это в следующий раз?
Ложусь на деревянный щит, укрываюсь шинелью. Холодно. Не то чтобы
совсем мороз, но в камере не больше десяти градусов тепла. Интересно, а как
во время войны люди спали в шинелях на снегу? Или все же воевали они зимой в
телогрейках? Надо будет спросить у дяди Гоши.
И тут я понимаю - а ведь вполне может случиться, что я его вообще
больше не увижу. Он, конечно, не очень старый, но в возрасте, к тому же
раненый, контуженный. За четыре года всякое может произойти.
А мать, мама? Что случится с нею? Как она вообще переживет известие о
том, что ее сын - преступник?
У меня начинает болеть голова. Наверное, защитная реакция организма,
который измотан бесплодными терзаниями. Спать в таком состоянии не
получится, это ясно. Ходить надоело. Курева нет. Ничего нет, у меня отобрали
даже брючной ремень, наверное, чтобы я не повесился, хотя, даже если мне
очень бы захотелось, в камере его не к чему привязать.
И тут, словно по заказу, серебряный конь уносит меня в прошлое...


Глава пятнадцатая

В путь!

Старый унгиратский нойон Дэй-сечен, блаженно жмуря глаза, лежал на
устланном оленьими шкурами возвышении в своей юрте. Две старухи-жены умело
натирали его покалеченную руку пахучей мазью, изготовленной из трав и
конского помета. Мазь снимала боль, возвращала руке чувствительность и на
какое-то время Дэй-сечен забывал о своем недуге.
Руку он повредил еще в молодости, участвуя в набеге на баргутов.
Пущенная кем-то из врагов стрела раздробила сустав и с тех пор Дэй-сечен мог
в лучшем случае удерживать этой рукой чашку с кумысом.
Воспоминания о молодых годах испортили Дэй-сечену настроение. Он уже
стар, а дочери его юны. Но нет у них мужей, нет семей и не дарят они своему
отцу долгожданных внуков. В степи тлеет война, Алтан-хан посылает из-за стен
своих северных крепостей отряд за отрядом, татары его именем, именем
императора Цзинь, разоряют монгольские курени, угоняют скот, убивают мужчин.
В такое время мало кто думает о свадьбах.
Дэй-сечен крепко надеялся на сына Есугей-багатура. Темуджин понравился
ему и с Борте они сошлись как нельзя лучше. Но Есугей погиб, семья его
пропала, а когда до ушей Дэй-сечена вновь дошли вести о Темуджине, были те
вести чернее ночи. С тех пор, как Таргитай-Кирилтух надел на своего
двоюродного племянника колодку-кангу и под страхом смерти запретил всякому
человеку оказывать Темуджину помощь, никто его не видел.
Конечно же, сын Есугея отправился к своему отцу. Он мертв, и Борте
нужно искать другого жениха. Но она и слышать не хочет об этом. Не далее как
вчера девушка заявила отцу:
- У меня есть жених. Он приедет за мной.