"Сергей Волков. Чингисхан. Книга первая. Повелитель Страха" - читать интересную книгу автора

требуется сдать проводнице - и иду по вагону. Надо быстрее отвязаться от
белья и занять место в тамбуре, чтобы первым выйти из поезда. Не люблю
толчею, суматоху, восторженные вопли встречающих и слюнявые поцелуи на
перроне. Да еще не ровен час Алина прицепится - где живешь, когда
встретимся, то да се...
А может, все дело в моем плохом настроении? Оно впрямь не ахти. Все эти
видения наяву, битвы, кровь, рыжебородый Есугей, дурацкая железяка в
шкатулке - ну не мог дядя Коля мне библиотеку свою завещать, что ли? - и
очередная бессонная ночь в объятиях неутомимой Алины вымотали меня...
Встречаться с проводницей мне не хочется. То, что было вчера, останется
в прошлом. Я так решил. За прошлое нельзя цепляться, иначе вечно будешь жить
в паутине воспоминаний. Что случилось - то случилось. Нужно двигаться
дальше.
В купе проводников хозяйничает сменщица Алины, дородная тетка с
родинкой на щеке. Сдаю белье и скорее ухожу - не нравится мне ее ехидный и
понимающий взгляд.
Перехожу в соседний вагон и в нерабочем тамбуре натыкаюсь на двоих
мужиков. Они явно с сильного перепоя, лица злые, помятые. Молодой парень,
почти ровесник, здоровяк в расстегнутой рубашке, преграждает мне путь и
спрашивает, дыша перегаром:
- Брат, закурить есть?
Отвечаю "в стиле" - так всем проще:
- Не, брат, пачку вот выбросил...
Я ожидаю, что после моих слов он отойдет в сторону и я спокойно пойду
дальше, но здоровяк толкает меня в грудь.
- А если поискать?
Я ростом чуть меньше метра восемьдесят. Этот бугай выше меня на две
головы. Краем глаза замечаю, как его низкорослый приятель заинтересовано
пододвигается вплотную. Он постарше, коротко острижен. Руки в блатных
наколках - перстни, кинжал со змеей, прочая ерунда.
- Как она тебе? - бугай хитро прищуривается.
- Ты о чем?
- Бойкая? А? Понравилось?
Понимаю, что попал. Ничем хорошим эта история не закончится.
- Пройти дай. - Как можно спокойней говорю, а сам проклинаю себя за
ночное приключение.
- А ведь это невеста моя, - корчит кислую мину бугай. - И мне вот
обидно... Правда, Рустик? Бугай смотрит на приятеля. - Это ж обидно, когда
твою невесту дрючит какой-то недомерок?
Поезд замедляет ход. Колеса бьются на стрелках. Короткий щелчок
сливается с этими звуками, но я реагирую на него, потому что знаю, что это.
Кнопочный нож или, как говорят блатные, выкидуха. Вот он, зажат в руке
мужика. Широкое тусклое лезвие направлено мне в живот.
Сердце ухает куда-то в пятки. Пай-мальчиком я никогда не был, за свои
неполные девятнадцать лет попадал в разные передряги. Били меня, бил я.
Улица Заря в Казани - это вам не Горького в Москве. Но одно дело махаться с
сопляками-сверстниками "двор на двор" или биться с одноклассниками "до
первой крови", и совсем другой - нож-выкидуха, готовый вспороть живот.
- В сумке что? - глухо спрашивает Рустик.
Я начинаю вспоминать, что лежит в сумке. Письмо, мамина тушь, крем,