"Мацей Войтышко. Семирамида (пьеса)" - читать интересную книгу автора

ДИДРО. Не знаю, что и ответить. Ведь это всего лишь проект договора...
Они рассчитывали, что...
ЕКАТЕРИНА. Что я уступлю твоим увещаниям и приму французские
предложения! Великий философ и весьма привлекательный мужчина, конечно же, с
легкостью переубедит бабу, влюбленную в его творчество!
ДИДРО. Ваше величество! Поручение принца д'Эгильона я не мог не
принять! Для меня это могло окончиться Бастилией!
ЕКАТЕРИНА. Имея выбор между тиранией своего министерства и уважением к
женщине, ты предпочел страх перед министерством!
ДИДРО. Государыня! Я готов собственными руками порвать и сжечь этот
злосчастный проект!
ЕКАТЕРИНА. Нет нужды! Я порву его сама! А тебе достаточно сообщить об
этом своим патронам по возвращении в Париж. (Рвет и бросает в огонь
документ.) И прошу не рассчитывать, что посредством своего мужского обаяния,
тебе удастся склонить меня к изменению границ, оплаченных кровью моих
солдат. (К Бестужеву.) Будьте любезны, граф, ответить французскому
министерству, что мы благодарны за их благожелательные идеи.
БЕСТУЖЕВ. Слушаюсь, ваше величество!
Екатерина, Бестужев и придворные выходят.

Сцена 8.
ДИДРО. Так она меня встретила. За каким дьяволом вез я тот договор?
Тащился два месяца, чтобы меня сразу же отчитали. Когда Вольтер прибыл в
Потсдам, Фридрих Прусский, этот скряга, устроил торжества с фейерверком и
большим военным парадом. Меня же проводили в нетопленую комнату и едва дали
время на разборку багажа. Я даже не успел разложить книги...

Сцена 9.
ЕКАТЕРИНА. Дидро, ведь в глубине души ты женщин ненавидишь, признайся.
ДИДРО. Государыня, твое обвинение меня оскорбляет.
ЕКАТЕРИНА. Разве это не лицемерие, философ? Ты, как будто, вступаешься
за женщин, но в действительности - пренебрегаешь ими. Хрупкость называешь
несовершенством, темперамент считаешь отсутствием рассудительности, наконец
склоняешь нас к податливости, утверждая, что таковы законы природы.
ДИДРО. Никогда не говорил я ничего подобного!
ЕКАТЕРИНА. Неужели я ослышалась? Или невнимательно читала твои
произведения? Ты с таким наслаждением постоянно подчеркиваешь различия между
женскими и мужскими сокровищами.
ДИДРО. А разве их нет?
ЕКАТЕРИНА. Желала бы я знать, сколько этих самых дамских сокровищ ты
познал, чтобы судить столь уверенно?
ДИДРО. Государыня, несмотря на почтенный возраст, отвечу - не столько,
сколько хотелось бы. Не так уж много...
ЕКАТЕРИНА. Как ты думаешь, философ, сколько женщин живет в России? Да и
на всем земном шаре?
ДИДРО. Не знаю, мадам, наверное, миллионы...
ЕКАТЕРИНА. Миллионы. И при столь ничтожном опыте ты позволяешь себе
судить о миллионах. Разве это научный подход?
ДИДРО. Мадам...
ЕКАТЕРИНА. А эти шуточки, которые ты себе позволяешь в своей книжонке