"Александр Воинов. Западня (детск.) (про войну)" - читать интересную книгу автора

санитарную сумку, снова водрузила ее на стол и слишком долго копалась в
ней, стараясь собраться с мыслями.
Пленный молчал, и она чувствовала на себе его внимательный взгляд. Но
вот на столе лежат бинты, ножницы, стоит баночка с мазью Вишневского и еще
какие-то лекарства, которые вовсе не были нужны, - она доставала их лишь
для того, чтобы как-то оттянуть время.
Если бы она пришла сюда только для того, чтобы наложить повязку на
голову раненого, ей было бы совсем легко. Но ей требовалось расположить к
себе человека не только незнакомого, чужого, но враждебного уже по одному
тому, что он одет в форму офицера вражеской армии. Она чувствовала, как
дрожат руки.
И вдруг Тоня услышала его голос. Она не знала ни слова по-румынски,
но по интонации поняла, что пленный за что-то явно ее благодарил. Голос у
него был низкий, спокойный, приятный. Она даже не смогла понять, что
произошло, - просто, наверно, ее нервы не выдержали долгого молчания и
неопределенности. А теперь, когда он заговорил, она облегченно вздохнула.
- Шпрехен зи дойч? - спросила она.
- Я! - ответил пленный и перешел на немецкий язык.
Он говорил неплохо, хотя и делал ошибки.
- "Стул" - мужского рода, - заметила Тоня, когда он, предлагая ей
сесть, сказал: "ди штуль".
- О боже! - воскликнул Леон и засмеялся. - Наконец-то я сумею изучить
немецкий язык! Для этого надо было всего-навсего попасть в плен к русским.
Превосходно!..
Она продолжала стоять у окна, сжимая в руке бинт и забыв, что ей
следует перевязать ему голову, и ей казалось, что она невероятно устала и
надо выиграть хоть немного времени, чтобы унять дрожь в руках.
Леон сидел на табуретке в расстегнутом кителе. Белая повязка, немного
ослабнув, сползала на глаза, и он время от времени сдвигал ее. Заметив
это, Тоня сказала:
- Я должна переменить вам повязку.
В его взгляде появилось ироническое выражение.
- Вас послали для этого?
- Ну конечно! Я медсестра.
Леон усмехнулся:
- У вас обо всех так заботятся перед расстрелом?
- А вы уже попрощались с жизнью? Да? - насмешливо сказала Тоня,
разрывая пакет. Вощеная бумага затрещала под ее пальцами.
- Да, я уже прочитал последние молитвы.
Он старался говорить с юмором, но Тоня понимала, что его томит
неизвестность, что он жаждет услышать от нее слова, которые приоткроют ему
будущее. То, что о нем позаботились, вселяло в него надежду, но всего лишь
робкую надежду, - не больше. Да, именно этого хотел Леон: знать, оставят
ли его жить. Он думал, что эта девушка, на вид такая юная и
непосредственная, конечно, многое знает, во всяком случае может знать.
Ведь ей хоть что-то сказали, когда послали к нему!
- Надеюсь, что бог услышит вас и вы окажетесь в раю, - в тон ему
сказала Тоня.
- Вы беспощадны!
Леон поморщился, то ли от ее слов, то ли оттого, что Тоня начала