"Александр Воинов. Западня (детск.) (про войну)" - читать интересную книгу автора

осторожно начал Савицкий. - Дело в том, что тут внезапно возникли новые
обстоятельства...
Он поднял взгляд. "Какое все-таки у нее взрослое лицо! - подумал он.
- Совсем как у много пережившей женщины".
Но это мгновение прошло, что-то в выражении глаз Тони смягчилось, и
опять перед ним сидела девушка, с которой Савицкому казалось странным и
неловким вести сложный разговор.
- Если нужно, меняйте, - проговорила Тоня.
Ее покорно сложенные на коленях руки, и внимательный взгляд серых
глаз, в которых читались доверие и готовность сделать все, что ей
прикажут, и юная непосредственность в выражении чувств - все это трогало и
успокаивало Савицкого. Что ж, может, Корнев и прав? Общение с Петреску
станет для девушки суровым экзаменом, который покажет, на что она
способна.
- Вот что, Тонечка, - сказал он уже почти весело, - ты когда-нибудь в
драмкружке играла?
- Играла! - улыбнулась Тоня и сейчас, когда она вдруг
непосредственно, по-детски улыбнулась, стала совсем похожей на
пятнадцатилетнюю девчонку.
- Зайчиков, наверно?
- И зайчиков! И Красную Шапочку!.. И даже однажды Бармалея!.. - И
весело засмеялась, воспоминания недавнего детства были живы в ее памяти.
- Ну вот, теперь твое актерское дарование может пригодиться, - сказал
Савицкий.
Он долго молчал, не зная, как приступить к главному. Весь его
жизненный опыт вдруг оказался недостаточным для того, чтобы сказать то,
что ему было нужно, и при этом не уронить достоинства - ни своего, ни
Тониного.
- Понимаешь, Тонечка... - Савицкий запнулся, подыскивая слова. - Тут
такое дело... Взяли мы одного румына... Майора... Довольно видный... Лет
эдак тридцати... Ранен, правда, не очень серьезно... Стукнулся головой,
когда машина опрокинулась... Так вот, понимаешь, какое дело...
В дверях появился Корнев со своей потертой папкой - он всегда ходил с
нею на доклад к начальству.
На этот раз Савицкий явно обрадовался появлению подполковника -
вдвоем они более толково объяснят Тоне ее задачу.
- Заходи, садись, Корнев, - пригласил он, облегченно вздыхая. - Мы
вот здесь с Тонечкой по душам беседуем,
- А чего тут особенно беседовать? - проговорил Корнев, подсаживаясь к
столу и прилаживая с краю свою папку. - Дело-то ясное. Начинать надо, вот
и все...
Он врезался в разговор, как ледокол в толщу льда, и действительно в
комнате словно похолодало. Тоня зябко повела плечами и напряженным
взглядом смотрела на Корнева.
- Перед тобой ставится боевая задача. Понятно? - начал он.
- Понятно, - прошептала Тоня и, словно ища защиты, взглянула на
Савицкого, который смущенно приглаживал волосы.
- Нам нужно, чтобы Петреску тебе поверил, ясно?
- Ясно...
Теперь ее внимание целиком переключилось на Корнева.