"Леонид Влодавец. Большой шухер (Black Box 2)" - читать интересную книгу автора

- Домой надо? Домой захотел?
Но Чапик потянул хозяйку к гаражам.
- Что там такое? - хозяйка с трудом встала с лавочки и, опираясь на клюку,
двинулась за Чапиком.
Чапик то выбегал вперед, сердито рыча и гавкая, то возвращался, если чуял,
что хозяйка отстала.
- Ну, куда ты бежишь? - проворчала старушка. - Зачем ты меня сюда привел,
а? Знаешь ведь, что я не переношу бензина. Пошли назад, Чапик!
Но не тут-то было! Чапик бежал именно туда, откуда исходил страшный запах.
Вот недогадливая хозяйка! Беспокоится из-за какого-то бензина, когда тут
таким страшным пахнет!
И старушка, кряхтя и охая, засеменила побыстрее, насколько ей позволяли
синюшные варикозные ноги. Больше всего она боялась, что там, за гаражами,
окажутся приблудные бездомные собаки, которые разорвут ее маленького
глупого Чапика или не дай Бог заразят бешенством.
Поэтому, когда обнаружилось, что между двумя рядами гаражей нет никаких
собак, у старушки вырвался вздох облегчения. Однако Чапик, подбежав к
промежутку между гаражами, остервенело залаял и, подскочив к тополиному
побегу, вцепился зубами в торчащую из-за листьев ступню. Но тут нечто из
звериной генной памяти подсказало, что этого делать нельзя, что это вредно
и опасно. И Чапик, разом оборвав лай, шарахнулся назад, поджал хвостик и
жалобно заскулил.
- Что ты, маленький? - Хозяйка еще ничего не видела, а потому не поняла
перемены в поведении собачки. - Кошка поцарапала, да? Сейчас мы ее
прогоним, будет знать...
И старушка, сделав несколько неверных шагов, подошла к топольку и, вытянув
свою клюку, отогнула побег в сторону.
- Ax! - вырвалось у нее, и в тот же миг усталое и больное сердце бешено
заколотилось, в голову хлынула кровь, красная муть поплыла перед глазами,
мир завертелся, земля ушла из-под ног...
Чапик сперва ничего не понял. Никогда еще он не видел, чтобы хозяйка так
быстро и резко меняла вертикальное положение на горизонтальное. Обычно,
укладываясь спать, старушка сперва присаживалась, а уж потом, покряхтывая,
ложилась на бок, не без усилий втягивая ноги на диван. А тут - р-раз! - и
грохнулась на спину. Никогда за весь свой единственный год жизни Чапик
такого не видел. И уж тем более ему ни разу не помнилось, чтобы хозяйка
ложилась спать на улице.
Если бы Чапик умел говорить! Он бы, наверно, тут же закричал: "Бабуля! Ты
что, с ума сошла, на улице падать?! Опомнись!" Но ничего, кроме визгливого
лая, он издать не сумел. Потянул зубами за подол - никакого эффекта.
Хозяйка лежала неподвижно, и хотя пахло от нее почти так, как всегда, лицо
стало незнакомым. А глаза были открыты и не двигались. Нет, это она не
спать легла. Ведь когда спят, то глаза закрывают, и люди, и собаки, и
кошки - все те живые существа, с которыми доводилось иметь дело Чапику. И
непонятно, от чего ему стало страшно-престрашно, тоскливо-претоскливо.
Чапик сел на задние лапы, задрал мордочку в небо и впервые за всю свою
недолгую жизнь испустил тонкий, протяжный вой...
За пару минут до этого дворничиха, толстая, краснорожая и бездетная
разведенка, накануне крепко гульнувшая, вышла во двор с метлой и совком.
Она увидела из окошка, как старушка с Чапиком отправилась на прогулку, а