"Габриэль Витткоп. Смерть С." - читать интересную книгу автора

А. убежал на другой конец комнаты, застыл между окном и телефоном.
Низкий столик опрокинут. С голым человеком справиться легко.
- А-а-а-а-а-а-а!
С. мыслил свою жизнь как некую игру, snapdragon, блюдо с горящим
спиртом, из которого надо пальцами выхватывать изюминки, стараясь не
обжечься.
Он проиграл. Проиграл, как проигрывал все остальные игры. Как всегда, в
глубине души он знал это. И деньги тоже у него кончились как раз вовремя, и
слова прощания с теми, кого он оставил на других континентах, были сказаны,
кратко и трезво.
С какого-то времени С. изо дня в день терял опору, его жизнь
истончалась. Он часто вспоминал свое первое путешествие в Индию много лет
назад, знал, что нужно туда вернуться, что там должно произойти то, чего он
не в силах был сделать своими руками. Случай, разумеется, не замедлил
представиться. Журналистом. Free-lance.

Есть фотография С. в роли Томаса Беккета на сцене одного из европейских
университетов. Фотография нечеткая, по бокам белые пятна, в центре неясная
тень, на фоне которой выделяется человек в мантии, в полный рост, лицом к
зрителю. Бритое лицо немного запрокинуто, тонкие бакенбарды спускаются вдоль
полных щек. Голова, макушка которой теряется в тени, слегка повернута влево,
серый свет падает только на ее правую половину. Взгляд устремлен вдаль, рот
нежен, нос хрупок. Руки, утонченные, но полные жизни, расцветают на белизне
ткани.
End will be simple, sudden, God-given[4]

- О Боже! Что я наделал! Что со мной будет! Прости меня, С.! Прости
меня!

А. не произнес ни слова, он принес из ванной комнаты все полотенца,
белые полотенца.
- Помоги мне одеться и вызови "скорую помощь". Я им скажу все, что ты
захочешь...
А. и B. спешат одеть С. Это непросто. Багровые полотенца липнут ко
всему. Все липнет, все багрового цвета. Они надевают на него трусы, носки,
багровую рубашку, багровые брюки. А. собирает полотенца, кроме одного,
которое С. держит у печени. B. направляется к телефону, как автомат.
Пристали двое неизвестных, потребовали кошелек и часы. С.
сопротивлялся, позвал на помощь, его ударили ножом. Он смог доползти до
квартиры своих друзей, которую только перед этим покинул. Те вызвали "скорую
помощь", его отвезли в больницу, где положение показалось настолько
обнадеживающим, что С. попросил никому не сообщать о случившемся, но на
четвертый день его состояние серьезно ухудшилось, и еще через день наш друг
умер.
Он говорил: My death-wish is real enough.[5] Он говорил: Like the moon,
I dwell in my own shadow.[6] Он говорил: то, что я чувствовал на сцене,
когда они все бросились на меня, не было мне неприятно. Он говорил: иногда,
когда я купаюсь в море, я хочу, чтобы волны унесли меня... И его особая
манера надменно поднимать брови, когда он произносил какой-нибудь софизм.
A burnt-outcase, человек в свободном падении.