"Сергей Юльевич Витте. Царствование Николая Второго (Том 2) " - читать интересную книгу автора

(или гардемарин, не помню) Шмидт был расстрелян. По поводу {125}
расстреляния Шмидта, когда его осудили, то ко мне явился его защитник,
известный присяжный поверенный и затем член Думы (депутат первой Думы от
Одессы, Пергамент) и честным словом уверял меня, что Шмидт помешанный и что
его нужно не казнить, а поместить в сумасшедший дом. Так как все это дело
касалось морского министерства, Шмидт судился на точном основании общих
морских законов, то я счел возможным лишь довести заявление его до сведения
Его Величества. Государь изволил мне сообщить, что Он уверен, что, если бы
Шмидт был сумасшедшим, то суд это констатировал бы.
В общем, после 17-го октября в войсках все успокоилось. Должен сказать,
что Государь, с своей стороны, делал все от Него зависящее, чтобы влиять на
это успокоение, а именно, Он все время старался и ныне старается общаться с
войсками и не стеснялся делать frais de sa personne. К сожалению, мне
кажется, что и теперь у нас нет правильного военного управления и нет в
достаточном числе надежных военачальников на высших постах и едва ли
существующая система способствует тому, чтобы соответствующие военачальники
обнаруживались. Но для того, чтобы говорить об этом, нужно было бы войти в
обширные объяснения, которые здесь были бы не у места.
Что касается крестьянских беспорядков, то скажу о них только несколько
слов. Бороться с крестьянскими беспорядками было очень трудно потому, что не
было ни в достаточном числе сельской полиции, ни войска. Что касается
полиции, вообще, и, в частности, сельской, то за время шестимесячного моего
управления была значительно увеличена и организована, как городская наружная
полиция, так и сельская созданием конной полицейской стражи. Но в самый
разгар беспорядков полиции не было в некоторых местах, и даже в Москве
полиция не была вооружена. Полицейские приходили на посты с одним
револьверным чехлом и передавали друг другу бессменный револьвер,
однозарядный и часто совсем не стреляющий. Войск во многих местах совсем не
было. Это происходило отчасти от того, что войска были на Дальнем Востоке, а
отчасти от того, что вообще дислокация войск в России со времени графа
Милютина была такова, что войска были стянуты на границы, а внутри России их
почти не было. Это в сущности и должно быть, если иметь в виду, что войска
{126} служат для борьбы с внешним врагом, а не населением.
(* После моего ухода Столыпин бросил мысль, что для спокойствия в
России и во избежание крестьянских беспорядков нужно, чтобы было больше
войск внутри России, дабы усмирить крестьян войсками. *).
Эта мысль была подхвачена и нашлись военные, которые начали уверять и
писать записки, что для военных целей желательно отодвинуть войска от
границы. Под страхом внутренних волнений эта мысль года два тому назад и
была приведена в исполнение. Со времен Милютина более тридцати лет
сосредоточивали все военные силы на западной границе (преимущественно в
Царстве польском). А тут вдруг взяли, да значительное число этих войск
отодвинули в центр России. Франция сделала по этому поводу гримасу, но ее
начали уверять, что ей выгодно, и она сделала вид, что этому верит, а
Вильгельм, конечно, потирает себе руки. Это большая бескровная победа
немцев...
Таким образом, центральная и восточная Россия были почти совсем оголены
от войск. Явилась мысль, которую я находил во всяком случай не бесполезною,
чтобы в губернии с наибольшим брожением были командированы генерал-адъютанты
Его Величества, дабы они своим присутствием могли повлиять на успокоение