"Карл Витакер. Полночные размышления семейного терапевта " - читать интересную книгу автора

близнецов.
Академический успех подвиг нас оставить университет и образовать
собственную клинику. Любопытно, что клинический (и сопутствующий ему
финансовый) успех как бы усиливал напряжение внутри нашей группы. Постепенно
у каждого из нас образовался свой отдельный круг друзей. Мы все сильнее
защищали свое личное пространство вместо того, чтобы сообща им пользоваться.
Система защиты нашей группы от внешнего мира хорошо работала, когда у нас
были трения с администрацией, со студентами или с пациентами. Но при
появлении комфорта и обеспеченности - в психологическом и профессиональном
смысле - напряженность работы стала отчуждать нас друг от друга. Мы не могли
решить вопрос, стоит ли нам расширяться и строить свой психиатрический
госпиталь. Чувствовалось, что мы перестали расти и увядаем.
Переезд в Мэдисон: развитие теории семейной терапии
В 1965 году мне представилась возможность переехать в другой
университет - сладкая возможность бегства. Это был не только шанс убежать от
накопившихся профессиональных проблем; для моей собственной семьи пришло
время менять стиль жизни. Пятеро старших детей готовились покинуть гнездо -
трое фактически уже это сделали. Возможность побыть вдвоем казалась нам с
Мюриэл очень соблазнительной. Так что решение переехать в Мэдисон и работать
в Висконсинском университете было принято, скорее, по причинам семейным, чем
профессиональным. Конечно, переезд в Мэдисон означал, что я буду работать
почти исключительно с семьями, а не индивидуально. Попытка расшатать систему
моей жизни и переместиться в другой мир, чтобы не покрыться плесенью,
соответствовала стремлению жены оставить в прошлом тот период ее жизни,
когда она была большею частью только мамой. Мы могли побыть вместе - как
люди, а не родители.
Пока мы не покинули нашу клиническую группу, не могли себе представить,
как сильно будем тосковать без тех, кого любили. Лишь год спустя боль вышла
наружу, и еще больше времени прошло, прежде чем мы с женой заметили, что
сами тоже изолировались, отъединились от людей и устроили себе что-то вроде
медового месяца. Ценным оказалось для нас, когда одна из взрослых дочерей
вернулась на год пожить с нами, пока ее муж находился во Вьетнаме. Любым
родителям полезно научиться быть взрослыми со своим взрослым ребенком, не
возвращаясь к старым играм в детей и родителей. Это сначала болезненное, а
потом приятное переживание роста. В конце года я спросил у дочери, что для
нее было в нашей совместной жизни важнее всего. Она ответила: "То, что никто
без стука ни разу не вошел в мою комнату".
Другим важным для душевного здоровья событием было рождение ребенка в
нашем уже почтенном возрасте. Первые пятеро рождались, следуя друг за другом
примерно через два года, а шестая появилась через восемь, в 1955 году. Как
будто мы стали новой семьей и имеем единственную дочку, а над ее головой
можем смотреть друг другу в глаза. Живя с предыдущими детьми, мы были больше
заняты и собой, и своей ролью родителей, так что динамика и осознание того,
что происходит, были довольно-таки фрагментарными. И хотя мы и проводили
много времени в борьбе за то, чтобы быть родителями пятерых детей, этот опыт
терялся в мути ежедневной жизни. А дитя нашей старости в начале своей жизни
имело семерых родителей! Чувство ответственности по сравнению с прошлыми
годами было ничтожным, а возможности радоваться себе и ей возросли. Свобода,
с которой она находила свое место в нашей жизни, рождала общение, где было
меньше боли и озабоченности и больше веселья, чего, к сожалению, не всегда