"Александр Яковлевич Винник. Катастрофа в Милтауне " - читать интересную книгу автора

Войдя в магазин, они отправились в дамский отдел, и Эзра придирчиво,
проявляя большой вкус, стала выбирать себе белье.
Фэди услышал, как несколько раз за их спиной щелкнули затворы
фотоаппаратов. Его предупредили, что в случае, если Эзра решит произвести
покупки, платить должен он, расходы будут возмещены.
Он так и поступил.
А когда они вернулись в особняк и Эзра протянула ему деньги, Фэди с
обидой произнес:
- Все остальное тоже бутафория?
- Что вы имеете в виду? - спокойно спросила Эзра.
- "Фэди тоже любит искусство"... "Да, он мне нравится", - повторил он
то, что Эзра говорила репортерам. - И поцелуй тоже?
Дыхание его прервалось, словно кто-то клещами сжал его легкие.
- Нравитесь, - вызывающе ответила Эзра. - Вы милый, хороший мальчик. И
если хотите, я вас сейчас опять поцелую. По-настоящему. Хорошо?
Не помня себя, Фэди сжал ее в своих объятиях и впился губами в
податливые горячие губы Эзры.
Он почувствовал, как она вдруг обмякла, ему показалось, что она уже
вся без остатка принадлежит ему.
Но Эзра вдруг выскользнула из его объятий я, поправляя прическу,
спокойно произнесла:
- Вот и все. Больше это не должно повторяться. Понятно? Я здесь не для
этого.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Фэди не раз приходилось оставаться наедине с Эзрой, но, чувствуя ее
настороженность, он всеми силами сдерживал себя. Это было мучительно,
непереносимо. Равнодушие Эзры отравляло ему существование.
Во всем остальном он не мог пожаловаться на свою судьбу. Шли недели и
месяцы, никто его больше не тревожил. Он спокойно занимался своим делом и
сумел усовершенствовать локатор чувств. Правда, случилось несчастье с
Бэтси. Фэди стал замечать, что шерсть ее вначале потеряла блеск, потом
начала выпадать. Кошка день ото дня становилась все более вялой,
отказывалась от пищи.
Фэди решил обратиться к ветеринару. Тот осмотрел кошку, но причину
заболевания установить не смог.
Спустя две недели Бэтси сдохла. Фэди стал приучать к опытам собаку и
домашних птиц.
Ралф время от времени появлялся в особняке, бегло расспрашивал Фэди о
работе, а потом отправлялся на половину Эзры и к вечеру уезжал с ней,
по-видимому, в бар. Фэди обуревали все ужасы ревности, но он утешал себя
тем, что встречи эти носят служебный характер. Упоминание имени Ралфа
всегда вызывало на лице Эзры какую-то настороженность и выражение
недовольства, если не сказать брезгливости. Фэди убедился, что она
испытывает к Ралфу отнюдь не те чувства, на которые тот, по всему судя,
рассчитывал.
Однажды Эзра приехала ночью раньше обычного. Фэди еще находился в
лаборатории и, услышав стук двери, собирался подняться к себе. Он почти
никогда не ложился спать, пока не знал, что Эзра уже дома.
Фэди не успел выключить аппарат, как дверь открылась и в комнату вошел
Ралф.