"Вернор Виндж. Обособленность" - читать интересную книгу автора - Mire [Имейте в виду (исп.)], сеньор профессор. Я приблизительно
догадываюсь, насколько важно то, о чем что вы говорите... - снова улыбка. - Но "Виджилансия"... ["Бдительность" (исп.)] 1 Диего предпринял еще одну попытку. - Мы просто должны высадиться и разобраться, откуда этот свет. Только представьте, какую научную ценность... Это была ошибка. Циничного безразличия Дельгадо как ни бывало; его лицо - лицо человека молодого, но искушенного - стало жестким. - "Научное значение"! Если бы ваши скользкие австралийские друзья пожелали, они поделились бы с нами всеми своими научными знаниями - всем, что им когда-либо было известно. Вместо этого они посылают к нам своих подпевал, - он ткнул пальцем в сторону Риберы, - которые убеждают нас носиться по всему Южному полушарию ради каких-то "исследований". Они исследуют в десять раз больше, чем два века назад. А эти свиньи даже не желают использовать свои знания ради собственной выгоды. Более серьезного обвинения Дельгадо выдвинуть не мог. Рибера с некоторым усилием удержался от едкого замечания. На сегодняшний вечер хватит и одной ошибки. Он мог понять - но не одобрить - ту ожесточенность, с которой Дельгадо относился к его народу. Народу, которому хватило мудрости (а может быть, это было просто везение) не сжечь свои библиотеки во время бунтов, которые последовали за Северной мировой войной. мудрость. И эта мудрость подсказывает: в человеческом обществе должны произойти некоторые фундаментальные изменения, прежде чем эти знания можно возвратить. Иначе дело закончится Южной мировой войной и гибелью всего рода людского. Это соображение Дельгадо отказывался принять - и не только он один. - Но мы проводим исследования, которые прежде не проводились, сеньор капитан. Океанские течения, численность и состав населения изменяются год от года. Наши данные зачастую сильно отличаются от тех, что было получены прежде. И свет, который Жуарес видел сегодня вечером - самое веское тому подтверждение. Мир меняется. И для Диего Риберы это было особенно важно. Во время этого рейса антропологу было совершенно нечего делать, к тому же он страдал морской болезнью. Тысячу раз он задавал себе вопрос: чего ради он собрал этих экологов и океанографов, чего ради добивался, чтобы их взяли на борт? Теперь он знал. Если бы только убедить этого твердолобого упрямца... Кажется, Дельгадо снова немного смягчился. - И вот еще что, сеньор профессор. Вы должны помнить, что вы, ученые, на самом деле лишние в этой экспедиции. Вам просто повезло, что вас вообще пустили на корабль. Что верно, то верно. El Presidente Imperial относился к ученым Мельбурнской Школы еще более враждебно, чем Дельгадо. Рибера старался не думать о том, сколько потребовалось низкопробной лести, сколько подхалимажа, сколько уговоров, чтобы его люди вошли в состав экспедиции. - Конечно, - антрополог говорил вежливо, почти кротко. - Я знаю, вы |
|
|