"Анн-Мари Вильфранш. Тайны любви " - читать интересную книгу автора

ее округлость, а на левом боку на розовом шелке была вышита темно-красная
роза в натуральную величину. Арман опять изумился, как столь молодая девушка
может позволить себе такую дорогую и изысканную одежду. Если Пьер-Луи был
единственным источником ее доходов, то она ему стоила немалых денег.
Однако момент был не самым подходящим для грубых материальных
соображений о цене одежды и мебели. Сюзетта сбросила модное нижнее белье и
нагнулась, чтобы снять чулки, намеренно повернувшись спиной к Арману. Тот не
заставил себя долго ждать и немедленно принялся ласкать мягкие и нежные, как
атлас, округлости, столь щедро преподнесенные ему. Сюзетта хихикнула, когда
его пальцы нашли сочный абрикос между бедер и погладили его. Но прежде, чем
Арман смог продолжить исследование ее прелестей, Сюзетта откинула с кровати
стеганое покрывало и вытянулась на простыне цвета слоновой кости.
Освобождаясь от одежды, Арман пожирал глазами обнаженную девушку. Она
лежала на боку, лицом к нему, подперев голову рукой, согнутой в локте. Глаза
сияли от предвкушения удовольствия. Ноги она вытянула и скрестила лодыжки, а
цвет негустых завитков в том месте, где сходятся бедра, значительно
отличался от каштаново-русого цвета волос на голове, и это каким-то
непостижимым образом возбуждало. Сомкнутые бедра напоминали во много раз
увеличенную копию губ, спрятанных под завитками.
Подумав, что Сюзетта не из тех, кто нуждается в длительной любовной
прелюдии, Арман бросился в постель и сжал нежную грудь. Перед ним была не
Мадлен, которую нужно было долго склонять с помощью бесчисленных поцелуев и
прикосновений к осторожному слиянию и последующей медленной езде к вершине
блаженства. Это также была не Доминика, которая, распалившись от игры
своенравных пальцев, жадно набрасывалась на Армана. По крайней мере Арман
полагал, что юное восемнадцатилетнее тело, пышущее молодостью и здоровьем,
не нуждается в подобных ухищрениях.
В первую же встречу мужской инстинкт подсказал Арману, что Сюзетта -
спелый и сочный плод, вроде персика, или абрикоса, или сливы, и этот
сладчайший плод следует поглощать целиком. Вскоре выяснилось, что она
придерживалась того же мнения: как только он дотронулся до нее, она
немедленно перевернулась на спину, ухватилась за твердую, вздымающуюся плоть
и потянула к себе, широко раскинув ноги, словно с безграничной щедростью
предлагая себя. Арман был столь возбужден ее прикосновением, что впал в
полубредовое состояние; он лег на нее и почувствовал под собой теплый голый
живот.
Ее рука быстро направила Армана в нежное углубление, влажное и
раскрытое, как будто он не менее получаса играл с ним. Руками он мял пухлую
грудь, двигаясь вперед и назад с силой и неутомимостью гигантского поршня на
скором поезде, несущемся по рельсам. Сюзетта дрожала и стонала от
наслаждения. Она откинула голову на атласные подушки, так что маленький
подбородок смотрел в потолок, и приоткрыла рот, обнажив острые мелкие зубы.
Она лежала, распластанная горячим желанием на атласной простыне,
раскинув ноги во всю ширь, горячий живот вздымался вместе с животом Армана,
а пальцы глубоко впивались в кожу на его плечах. Внезапно она резко подняла
голову и, вытянув раскрытые губы, прижалась к его губам, лаская их влажным и
трепетным языком. В безумии страсти Арману почудилось, что ее живот
раскрылся еще шире, и он смог проникнуть в самые глубины ее естества;
секунду спустя раздался жалобный крик, потом еще один, крики становились все
громче, спина оторвалась от кровати и выгнулась дугой, удерживая на весу