"Сьюзен Виггз. Волшебный туман " - читать интересную книгу автора

разрешит мне увидеться с тобой снова. - Лаура оглянулась через плечо. -
Спасибо, господин Оливер.
Слова благодарности вызвали у Весли новый приступ ярости. Но его руки
продолжали нежно и бережно покачивать свою дочь, а его сердце разрывалось на
части от любви к ней.
- Смотри, папа, - сказала Лаура, протягивая серебряную безделушку на
ленточке. - Господин Оливер подарил мне медальон. Правда, он красивый?
Весли был взбешен.
Пока Кромвель и Терло совещались, склонившись над картами, и уточняли
свои планы, Весли и Лаура перекусили: им принесли печенье, слабое пиво,
твердый сыр и виноград. Она жизнерадостно щебетала с наивностью беззаботного
детства, а он слушал ее с застывшей на лице улыбкой. Ей ни к чему было знать
о черной ненависти, охватившей его душу, об отвратительных мыслях, которые
роились в его мозгу. Для Лауры это было просто большим приключением. Они
случались у них и раньше: бегство от тех, кто ловил священника, ночевки на
сеновале, быстрое проглатывание пищи в расшатанных фермерских повозках. Она
не понимала, что была пешкой в смертельной игре Кромвеля.
Наконец качка корабля усыпила ее: она положила голову к нему на колени,
всунув в его руку свою маленькую ручонку.
- Я люблю тебя, дорогая, - прошептал он.
Пока она спала у него на руках, Весли чувствовал, как на него давят
стены этой каюты, как они выжимают из него волю. Кромвель заточил его в еще
более тесную тюрьму, нежели маленькая камера с мокрыми скользкими стенами в
Лондонском Тауэре.
Протектор вывел Весли из задумчивости, громко отдав какое-то
приказание. Тотчас же в дверном проеме появились два больших и сильных
матроса. Весли еще сильнее обнял Лауру.
- Изолируйте его, - приказал Кромвель.
Большие, закаленные в морях руки схватили Весли, а Кромвель поднял с
его колен спящего ребенка. Крик протеста поднялся в груди Весли, но застыл
на губах. Если он разбудит сейчас Лауру, ее будет всегда мучить кошмарное
видение, как ее вырывают из рук отца. Чем меньше она будет знать об этом
злобном заговоре, тем больше у нее будет шансов пережить суровое испытание.
Кромвель держал ее на согнутой руке. Он выглядел как снисходительный дядя с
любимой племянницей, если бы не холодный блеск его глаз.
- Вы знаете, мистер Хокинс, было бы выше моих сил причинить вред
ребенку. Но вы когда-нибудь задумывались о судьбе подкидышей в Лондоне? - не
дожидаясь ответа, он продолжал: - Потерянные дети фактически становятся
рабами, - он нежно посмотрел на Лауру, любуясь золотистыми ресницами,
расположившимися веером на веснушчатых щечках. - Эта девочка прелестна, и,
возможно, избежит тяжелой работы. Говорят, что карликов и детей используют
для обслуживания людей в публичных домах, потому что их маленький рост не
дает им возможности увидеть, что творится на кроватях. Затем, когда она
станет для этой работы слишком высокой... Что же, мы можем надеяться, что
она останется такой же хорошенькой, как сейчас.
Заключенная в этих словах угроза ударила Весли подобно пушечному ядру.
- Нет, будьте вы прокляты... - он попытался освободиться от матросов, и
мускулы его рук, дрожащие от напряжения, четко обрисовались под тканью. Но
жесткие, грубые пальцы еще сильнее впились в его тело.
- Если вам удастся привести Фианну к повиновению до конца этого года,