"Фрида Абрамовна Вигдорова. Дорога в жизнь " - читать интересную книгу автора

увлеченный, веселый. Кто-то вспоминал со смехом, как вчера бил мимо мишени
злополучный Петька. Кто-то кряхтел над сырой, упрямой доской и чертыхался
сквозь зубы. Над верстаками думали вслух:
- Лето идет. Рюхи надо бы.
- Сперва в клуб столы надо. И скамейки.
Разговор разговором, а работа тем временем идет. Шуршит стружка,
скользит по доске рубанок.
В самом углу мастерской стоит у верстака Коробочкин - хмурый,
вихрастый, с черной родинкой на щеке. Он не нарушает дисциплины и работает
недурно, но я знаю - он ждет только одного: весны. Что ему рюхи и фанерный
ротозей? С первым теплом он непременно уйдет!
Давно ушел бы и Репин, но его что-то держит здесь. Настоящий хозяин во
втором отряде, несомненно, он. Если Колышкина и в грош не ставят, то с
Репиным другой разговор. Он властвует совсем иначе, нежели Король. Он не
держит в своем арсенале громов и молний. Он только бровью поведет, взглянет
спокойно и лениво - и этого достаточно. Сейчас Андрей небрежно проводит
наждачной бумагой по гладко обстроганной дощечке. Взглядом он со мной
встречаться не желает.
- Летом... О, к лету здесь такое можно развернуть!.. - мечтательно
произносит Алексей Саввич. - Такая площадка... Я все взять в толк не могу,
как это она у вас попусту пропадает?
- А чего... Мы при чем... Нам разве говорили?.. - несется с разных
концов мастерской.
- А сами вы сообразить не можете? Повесили волейбольную сетку, вот она
и мокнет под дождем и снегом, а дальше что?
- Вы не знаете, Алексей Саввич, это не простая сетка, - лукаво говорит
Король. - Если б не она, не миновать бы Семену Афанасьичу Тимофеевых рогов.
Вам разве никто не рассказывал?
И верно! Об этом событии Алексей Саввич ничего не знает, его ведь
тогда еще не было у нас. И наперебой, со смехом ребята начинают
рассказывать:
- Тимофей-то ноздри раздул, глаза кровью налились - вот сейчас подымет
Семена Афанасьича на рога! Бежит, ничего не видит, злой как черт и в сетку
ка-ак врежется! Запутался, землю роет, понять ничего не может, а тут Семен
Афанасьич ему ка-ак даст!
- А вы где были?
В голосе Алексея Саввича, в выражении его лица ни малейшего нажима, но
ребята словно под холодный душ попали. Короткое молчание, потом Стеклов
говорит сквозь зубы:
- Да где были - удрали... Семен Афанасьевич один остался. Он да
Тимофей.
- Теперь бы не удрали, - говорит Жуков.


***

Примерно недели через три после приезда Гали с детьми я купил в городе
новенький серебряный горн. Я шел с ним от станции и постепенно обрастал
ребятами. По какому-то неведомому беспроволочному телеграфу стало известно,
что приехал я не один, а с горном, и все высыпали навстречу.