"Фрида Абрамовна Вигдорова. Дорога в жизнь " - читать интересную книгу автора

пуговицы, я сам пришью, вы только дайте!
Галя открыла было рабочую шкатулку.
- Постой! - сказал я. - Пускай Лобов отыщет свои пуговицы. Они у него
есть, пускай поищет хорошенько.
Что долго рассказывать - он оставался в таком виде до самого вечера.
Сперва он ходил, поддерживая штаны руками; потом, работая в мастерской,
подвязал их каким-то обрывком веревки, но они то и дело сползали. Вася уже
никого ни о чем не смел просить и так глубоко погрузился в пучину отчаяния,
что виднелась одна только макушка.
За ужином встал с места Сергей Стеклов:
- Семен Афанасьевич! Всем отрядом вас просим: разрешите пришить Лобову
пуговицы. Он больше не будет!
- Ручаетесь?
- Ручаемся.
Антон Семенович в таких случаях спрашивал: "Чем вы ручаетесь?" Спросил
и я:
- Чем ручаетесь?
- Головой! - последовал неожиданный ответ. И я этим ответом
удовлетворился, хотя, по правде сказать, ручательство было очень
неопределенное.


***

В те первые дни я был как человек, который учится грамоте. Вот
непонятные крючки и закорючки превратились в буквы, потом слились в слоги,
в слова - и немая страница заговорила, ты научился читать.
Постепенно, день за днем, ребята становились для меня яснее.
Стеклов руководил своим отрядом спокойно, ровно. Он был самый старший,
все остальные ребята в отряде года на четыре моложе, в том числе и младший
Стеклов, Павлуша, похожий на брата и лицом и характером. Верный правилу,
существовавшему еще в колонии имени Горького, я не стал спрашивать, как
братья очутились в детском доме. Но почему они попали именно в дом для
трудных - вот что непостижимо. Оба спокойные, уравновешенные, они
безоговорочно и с одобрением приняли новые порядки, заведенные в Березовой
Поляне. В их спокойствии было не равнодушие, а ровный и уверенный душевный
подъем. "Как надо, так и сделаем, и выйдет ладно", - словно говорили они
всем своим видом. Мальчики в отряде Сергея - младшие в нашем доме -
слушались его охотно и без возражений. Все, кроме Глебова. Если бы не
Глебов, Стеклову жилось бы совсем просто - с остальными он справлялся без
хлопот, шутя. Характер у него был какой-то очень домашний. И я невольно
представлял себе: в прошлом у Стекловых была большая ладная семья, разумно
построенный быт, которым незаметно управляла добрая, но твердая материнская
рука. Кто знает, что случилось потом. Но недаром, когда его ребята
умывались, Сергей не ленился приглядеть за каждым.
- А уши-то? - терпеливо напоминал он. - А ты почему руки насухо не
вытер? Хочешь, чтобы цыпки пошли?
Вечером, когда ребята укладывались, он в последний раз обходил
спальню: одному подоткнет одеяло, другому поправит подушку. За столом он
спрашивал Леню Петрова: