"Роберт ван Гулик. Четыре пальца ("Судья Ди" #7)" - читать интересную книгу автора

счетами в руках. - И уже строго добавил: - Если ты мне понадобишься, я за
тобой пришлю. До встречи!
С чувством глубокого разочарования приказчик удалился. Дао Гань еще
некоторое время посидел на скамье, потом снова вошел в ростовщическую
контору. Он громко постучал костяшками по прилавку и кивком подозвал Лэна.
Потом показал ему служебное удостоверение с красной судебной печатью и
коротко сказал:
- А сейчас пройдемте со мной, господин Лэн. Его превосходительство
судья очень хотел бы с вами побеседовать. Нет, переодеваться не нужно, это
серое платье очень вам к лицу. Так что следуйте за мной, нам надо
торопиться.
Когда они с ошеломленным ростовщиком вышли из конторы, Дао Гань сказал:
- У вас наверняка есть собственный паланкин. Не могу же я, исполняя
служебный долг, идти через город пешком.
Они сели в устланный шелковыми подушками паланкин, и, когда носильщики
водрузили его на плечи, Лэн тревожно сказал:
- Может быть, вы мне объясните, в чем дело. Я имею в виду, в самых
общих чертах.
Он достал из рукава две связки медяков и положил на колени Дао Ганю.
- Очевидно, это касается того, что случилось вчера вечером?
Дао Гань с нескрываемым омерзением стряхнул связки медяков на колени
Лэну.
- Я неподкупен, - отрезал он.
- Конечно, конечно! - торопливо запричитал ростовщик. - Но до какого
момента вы неподкупны? Может быть, серебряный слиток?
Дао Гань с грустью посмотрел на сверкающее серебро и проглотил слюну.
Ситуация все более осложнялась. Наконец он взял себя в руки и мрачно сказал:
- Если вы немедленно не прекратите свое недостойное занятие, я буду
вынужден сообщить, что вы пытались подкупить служебное лицо.
Всю дорогу они хранили мрачное молчание, пока носильщики не опустили
паланкин во внутреннем дворе судебного комплекса. Дао Гань провел ростовщика
в канцелярию и велел там подождать. Лэн рухнул в кресло у дверей. Он тотчас
достал из рукава шелковый платок и принялся энергично им обмахиваться. С
почтительным трепетом взирал он на чиновников, с усердием работающих за
четырьмя большими письменными столами.
Как только Дао Гань вернулся, толстяк вскочил на ноги и спросил:
- Ну, что там с моим делом?
Дао Гань окинул его сочувственным взглядом:
- Я не имею права раскрывать служебные тайны, господин Лэн. Но должен
сказать вам: не хотел бы я оказаться на вашем месте!
Когда, обливаясь потом, Лэн вошел в кабине судьи Ди и увидел того,
сидящего за столом официальном платье из зеленой парчи и в крылатой шапке,
он окончательно потерял голову. Он сразу упал на колени и принялся лбом
касаться пола.
- Оставьте вы эти формальности, господин Лэн, - холодно сказал судья. -
Мы же не в зале суда.
Когда Лэн робко присел на краешек деревянного табурета, который
пододвинул ему Дао Гань, судья продолжал:
- Должен предупредить вас, что, если я замечу, что при ответе на мои
вопросы вы скрываете правду, мне придется учинить вам официальный допрос