"А.Веста. Доля ангелов ("Сокровища Сергея Алексеева" #1) " - читать интересную книгу автора

погребения.
Чингиз надевает перстень на левую руку и всматривается в камень. Он
видит свое детство. Две таежных реки: Онон и Керулен качали его берестяную
зыбку. Он родился в год Барса в лютый мороз, когда лопалась кора на березах
и птицы замертво падали на землю. В его кулаке темнел кровавый сгусток -
верный знак от Сульде, Бога Войны, и мщение рано вошло в его сердце. В
детской ссоре из-за рыбы, он убил сводного брата: застрелил из детского лука
и тем отворил кладезь, полный огня и крови.
Чингиз не послушал совета ламы и оставил перстень себе. Великая власть
над жизнью и смертью и кровавый хмель побед выжгли в нем все человеческое.
Пустынями-солончаками пролегли под копытами его коней плодородные долины.
Смердящими руинами рассыпались древние города. Кочевники не брали пленных.
Города, где мужи сложили оружие, древние крепости, взятые без боя, вырезали
с еще большей жестокостью, чем те, где осмеливались сопротивляться.
Хан перенес перстень на правую руку и всмотрелся в смутное будущее: он
никогда не придет к последней волне Последнего моря. Его сыновья
перегрызутся между собой, как псы, кидающиеся без разбору. Пройдут столетия,
и остатки кочевой империи впадут в немилость у Тенгри. Его потомки уйдут в
безводные сухие степи, и дым полынных костров будет служить пищей его
народу.
Много лет прошло с той давней битвы в горах Кушана. Ковылем и сорной
колючкой поросли развалины Аламута, но не остыла погоня за перстнем Бога
Войны. Хасансины умеют обращаться в злых степных лисиц и желтых змей. Два
раза в шатер Чингисхана подбрасывали лепешки-хлебцы, темные от толченых трав
и твердые, как солончаковая глина. Такие лепешки рассылал Горный Старец
своим недругам, в знак скорой расправы.


* * *

Незадолго до смерти Хан Войны, послал перстень своему третьему сыну -
любимцу Угедею. От Угедея перстень перешел к Хубилаю, избравшему путь желтой
веры для степных народов.
"Перстень Чингисхана", ключ страны Шембо-Ло семь столетий хранился в
монастырях Тибета, пока не перекочевал в монастырь Та Куре, в Ургу, столицу
степной империи. Но во время кровавой распри внутри Тибета, китайской
экспансии и русской революции, прокатившейся по окраинам Евразии, следы
золотого "ключа от страны счастья" затерялись. Перстень исчез в человеческом
море, словно его не было уже вчера..."


* * *

Я поставил точку и выключил компьютер, крайне недовольный собой. Искать
потерянные сокровища - все равно, что выворачивать карманы истории в поисках
монетки, завалившейся за подкладку, но почему я вновь и вновь загораюсь, как
мальчишка, при одной мысли о Копье Судьбы, о наговоренном кистене Стеньки
Разина или перстне барона Унгерна?
Поэты и романтики часто опережают историков в погоне за мифическими
дарами: "Пять коней подарил мне мой друг Люцифер. И один золотой с рубином