"Максим Веселов. Дом без приведений " - читать интересную книгу автора

назначению. Однако, через некоторое время нос начало откладывать и
захотелось в туалет.
- Я сейчас, - сказал он Юле, и передал ей сотовый. Юля была в восторге.
Долго бродил по темным коридорам гремящего прокуренного клуба, вышел на
улицу и побрел на запах. За руку его держал болтливый карлик, уверявший, что
знает дорогу. Когда пришли, оказалось, что на месте туалета уже давно
обгаженные развалины, настолько пропитавшиеся дерьмом и вонью, что просто
невероятно было даже подумать - идти вовнутрь. Народ разного пола,
покачиваясь и веселясь, справлял нужду повсюду, облокачиваясь на уцелевшие
грязные столбы в попытке никуда в ночи не провалиться. Из темноты вынырнул
тип в черном и сказал глядя на Петра:
- А это что тут за чудо? Ты парень, знаешь, кто здесь ссыт? Не боишься
заразиться?!
Петр внимательнее огляделся по сторонам. Действительно, место больше
напоминало лепрозорий, а пьяные типы вокруг - прокаженных. Охнув от
очумения, Петр, однако, решил быть мужчиной и довести дело до конца.
Стараясь не прикоснуться ни к одному столбу и выбирать для шага только
твердые поверхности, он добрел до каменных развалин и стал расстегивать
штаны.
- А ничего агрегатик! - восхитился карлик, разглядывая хозяйство Петра
без тени смущения и с нескрываемой радостью найденной и пойманной удачи. - А
вот дай-ка...
Петр прыгнул в каменный развал и, еще летя, успел заметить, что в
темноте мочился на ногу одного из обитателей лепрозория, которая и ногой-то
не была - отросток лягушечьей лапы в слизи, капавшей с чешуи.
Темнота стала тишиной.
Петр понял, что это граница его ума. Только что пережитое настолько
переполнялось реальными ощущениями, что граница стала зыбкой и словно
стиралась, все было - сон, и сон был - явь.
Из темноты стали концентрироваться глаза с вертикальными зрачками,
смотрящие прямо в середину его мозга. Зазвучал отчетливый густой голос,
пробивая голову насквозь, и каждое слово ударялось в глубину черепа:
- Слушай, вот тебе оно надо? В следующий раз я приду не на границе
твоего сна и яви, а наяву. И звать меня будут горячкой. Белой. Вот тебе оно
надо?
Дальше произошло что-то уж совсем непонятное.
Пространство темноты стало рассеиваться и обрело черно-белые очертания
комнаты его квартиры. Глаза, еще продолжающие глядеть в его мозг, оказались
висящими где-то в районе ночника в изголовье, отчего Петр сделал вывод, что
лежит на собственной кровати у себя дома и почему-то видит окружающее
пространство через закрытые веки. Он как-то вдруг ясно понял, что весь этот
бред был показан ему этими глазами, спроецировавшими словно проектор весь
"фильм" на экран его головы. Но что-то сейчас у них пошло не так, это было
видно потому, что глаза, испепелявшие его мозг словно осеклись и потеряли
фокусировку.
И тут он заметил у дверей зала троих субъектов: странного господина в
шляпе с перьями, второго потолще в солидном костюме и маленького утенка,
жавшегося к косяку. Не обращая внимания на Петра, существа вступили в
перебранку. Первым заговорил солидный пиджак:
- Ты лишаешь человека воли выбора. Он сам должен знать, сколько и где