"Максим Веселов. Дом без приведений " - читать интересную книгу автора

городской человек вдруг оказывается в деревенской первозданности. Все
обретает краски, непонятный, но притягивающий смысл простоты, в душе
клокочет предчувствие двери в детство. Скоро будет речка (какая же деревня
без реки?), и тогда детство вернется: солнце, радуга, брызги вкусной воды,
шустрая речная рыба, серьезное копошение раков в иле, опасные и мерзкие
пиявки, смешные лягушки. Зелено-коричневые лягушки с пупырышками тоже
опасны - от них появляются бородавки. Но если удастся найти желтую, всунуть
ей в попу соломинку и надуть, то лягушка лопнет и начнется грибной дождь.
Однако, уже пришли. Танины родные их ждали, и к знакомству все уже было
готово. Стол ломился от деревенской еды - дымящейся паром картошки, селедки
и лука, всевозможной зелени и прочей простой снеди. Родители так же не
вызывали странных чувств - обычные крестьяне, слегка крупные и, словно
закругленные со всех сторон от подобной пищи. За столом сидела и Танина
младшая сестра Надя, о которой Петр что-то слышал, да уж и не помнил что.
Расселись, пошли тосты - сперва немного неловкие от знакомства, затем
более раскрепощенные - заздравные, заупокойные, под песню, под закуску,
благодарственные и с надеждой. Петр осоловело смотрел по сторонам и уже
искренне недоумевал - почему он должен жениться на старшей сестре, когда
младшая ничем не хуже, но: А) Моложе; Б) Красивее; и В) Вроде бы и умнее.
Мысли передавались по столу как стопки, поэтому вскорости уже звучали
открыто и с упреками. Старшая орала на мать, младшая плакала в голос, отец
готовился дать физический отпор будущему зятю неизвестно какой из его
дочерей.
Сморило Петра и он прилег на матрац возле печки, укрывшись толи
ковриком, толи пледом. Отвернулся от всех на бок лицом к стене, хватит с
него. В скорости и во всем доме, как и в его голове, наступила тишина. Но в
ней не было покоя, только сплошная сумятица дрянного послевкусия во рту от
напитков и слов.
И тут к изголовью Петра присеменила небольшая шустрая собачка, она
закинула передние лапки ему на плече, приставила мордочку к уху и быстро, но
отчетливо зашептала:
- Молодой человек, молодой человек! Вы были сегодня неправы! Пойдемте,
я покажу вам свою будку, она гораздо удобнее этого матраца, там тепло, там
мы будем...
Петр попытался заорать и отмахнуться от собачки. Руки налились свинцом,
голова словно вдавилась в подушку, а горло захлебнулось от воздуха, не в
состоянии издать звук. Собачка продолжала настаивать, говорила очень логично
и четко. Петр понял, что если сейчас не закричит, то навсегда ввергнется в
этот говорящий собачий ужас. Он сделал над собой неимоверное усилие, руки
подчинились и вскинулись, голова запрокинулась, сбросив с себя это говорящее
убожество, рот издал протяжно "Аааа!!!"
- ААА!!! - подхватил клуб. Гитарист издал протяжный запил на соло,
сверху звук накрыли барабаны и снова - мощный гитарный рев. Публика снова
подхватила звук в едином порыве нечленораздельного ора.
Петр оглянулся на Юлю, она скучала. Он знал - всеобщее веселье без
допинга, ее никогда особо не прельщало. У него было с собой. Достал сотовый,
больше напоминающий маленькую машинку-трансформер, повертел в руках и
открыл. Глаза Юли засветились радостью и благодарностью, мол, "надо же!"
Взяли по щепотке кокса, распихали по ноздрям, жутко испачкались. У Петра был
заложен нос, поэтому кокс больше рассыпался по свитру, чем попал по