"Жюль Верн. Завещание чудака" - читать интересную книгу автора

приезжих. Погода обещала быть превосходной. Свежий утренний ветер очистил
небеса от ночных испарений, и солнце плавно подымалось на далеком горизонте
над озером Мичиганом, воды которого, ударяясь о берег, слегка волновались.
Шумные мессы публики двигались по Мичиган-авеню и Конгресс-стрит,
направляясь к колоссальному зданию. На одной стороне его возвышалась
четырехугольная башня вышиной в триста десять футов.
Список гостиниц в Чикаго очень длинен. Приезжий может всегда выбрать
себе какую-нибудь по своему вкусу. К тому же, куда бы городские кэбмены,
которым платят по двадцать пять центов за милю, его ни повезли, он нигде не
рискует остаться без комнаты, за которую берут по два и по три доллара в
день. Но с точки зрения удобств и быстроты обслуживания, - причем каждому
путешественнику предосталяется жить на американский или европейский лад,
безразлично, - ни один из этих отелей не может сравниться с Аудиториумом,
этим громадным десятиэтажным караван-сараем, помещающимся на углу
Конгресс-стрит и Мичиган-авеню, против самого Лейк-Парка.
Это громадное здание может приютить несколько тысяч путешественников;
в нем имеется театр достаточных размеров, чтобы вместить восемь тысяч
зрителей. В утро, о котором идет речь, публики в театре набралось более,
чем когда-либо. Сбор никогда еще не доходил до такой цифры. Это потому, что
нотариус Торнброк, который устроил такой удачный аукцион из фамилий шести
избранников, на этот раз предложил организовать платные места всем желающим
присутствовать на чтении завещания в зале театра Аудиториум. Это дало
возможность собрать для бедных около десяти тысяч долларов, которые должны
были быть распределены между больницей "Алексиан-Брозерс" и детской
больницей "Морис Партер Мемориал".
Как же было не поспешить сюда всем любопытным города и не заполнить
каждый уголок огромного зала? На эстраде находились мэр города и весь
муниципалитет; позади них - члены Клуба Чудаков, с председателем
Хигтинботамом, а несколько впереди них сидели шесть избранников,
размещенные по одной линии около самой рампы, причем каждый из них сидел в
позе, которая наиболее соответствовала его общественному положению.
Лисси Вэг, смущенная необходимостью быть выставленной напоказ
многотысячной публике, сидела в кресле, видимо сконфуженная, низко опустив
голову.
Гарри Т. Кембэл сидел с довольным, сияющим лицом, раскланиваясь
направо и налево со своими товарищами-журналистами, сотрудниками
многочисленных издательств самых разнообразных "окрасок".
Командор Уррикан свирепо вращал глазами, видимо готовый завести спор с
каждым, кто осмелится взглянуть ему в лицо.
Макс Реаль беспечно наблюдал за этой жужжащей толпой, снедаемой
любопытством, которого он личцо почти не разделял, и - нужно ли говорить? -
часто взглядывал на сидевшую так близко от него прелестную молодую девушку,
смущение V которой его живо заинтересовало.
Герман Титбюри мысленно подводил итог собранным суммам за входные
билеты и думал о полученной цифре, как о капле воды среди миллионов
будущего наследства.
Том Крабб, сидевший не в кресле, так как оно не могло бы вместить его
колоссальное туловище, а на широком диване, ножки которого гнулись под его
тяжестью, видимо не понимал, почему он здесь очутился.
Нечего говорить, что непосредственно позади шести избранников, в