"Жюль Верн. Завещание чудака" - читать интересную книгу автора

захотел узнать Джордж Хиггинботам.
- Только одному, - отвечал нотариус:
- чтобы они были уроженцами и жителями Чикаго.
- Как... никакому другому?
- Никакому другому.
- Все понятно, - ответил Карлейль. - А теперь, мистер Торнброк, когда
же вы должны будете распечатать завещание?
- Спустя две недели после кончины.
- Только спустя две недели?
- Да, так указано в записке, приложенной к завещанию, следовательно,
пятнадцатого апреля.
- Но почему такая отсрочка?
- Потому что мой клиент желал, чтобы прежде, чем ознакомить публику с
его последней волей, факт его смерти был твердо установлен.
- Наш друг Гиппербон очень практичный человек, - заявил Джордж Б.
Хиггинботам.
- Нельзя быть слишком практичным в таких серьезных обстоятельствах, -
прибавил Карлейль, - и если только не дать себя сжечь...
- А притом еще, - прибавил поспешно нотариус, - вы всегда рискуете
быть сожженным заживо...
- Разумеется, - согласился председатель, - но раз это сделано, то вы,
по крайней мере, можете быть уже вполне уверены, что вы действительно
умерли.
Как бы то ни было, вопрос о кремации тела Вильяма Гиппербона больше не
поднимался, и покойный был положен в гроб, скрытый под драпировками
погребальной колесницы.
Само собой разумеется, что когда распространилась весть о смерти
Вильяма Гиппербона, она произвела в городе необычайное впечатление.
Вот те сведения, которые тотчас же стали известны.
30 марта после полудня почтенный член Клуба Чудаков сидел с двумя
своими коллегами за карточным столом и играл в благородную игру "гусек". Он
успел сделать первый ход, получив девять очков, составленных из трех и
шести, - одно из самых удачных начал, так как это отсылало его сразу в
пятьдесят шестую клетку.
Внезапно лицо его багровеет, руки и ноги деревянеют. Он хочет встать,
поднимается с трудом, протягивает вперед руки, шатается и едва не падает.
Джон Аи. Дикинсон и Гарри Б. Андрьюс его поддерживают и на руках доносят до
дивана. Немедленно вызывают врача. Явились двое, которые и констатировали у
Вильяма Гиппербона смерть от кровоизлияния в мозг. По их словам, все было
кончено, а уж им-то можно было верить: одному богу известно, сколько
смертей перевидали доктор Бернгам с Кливленд-авеню и доктор Бюханен с
Франклин-стрит!
Час спустя покойник был перевезен в его особняк, куда моментально
прибежал нотариус Торнброк.
Первой заботой нотариуса было распечатать один из конвертов, в котором
лежало распоряжение покойного, касавшееся его похорон. Прежде всего
нотариус должен был выбрать по жребию шесть участников в процессии, чьи
фамилии вместе с сотнями тысяч других находились в колоссальной урне,
помещавшейся в центре холла.
Когда это странное условие стало известно, легко можно себе