"Олег Верещагин. Если в лесу сидеть тихо-тихо или Секрет двойного дуба (fb2)" - читать интересную книгу автора (Верещагин Олег Николаевич)

ГЛАВА 11.

Пока Валентина покупала хлеб, Олег стоял и рассматривал полки, замечая, что и продавщица рассматривает его — вышел без фингала, вошёл с фингалом… Олег был готов к тому, что она отпустит какую-нибудь шуточку и напоминал себе, что в этом времени продавщицы чувствуют себя элитой общества — тут их никто не выгонит с работы по жалобе клиента и не пригрозишь им, что будешь пользоваться другим магазином… Но женщина помалкивала.

— Всё, я купила, пошли, — с этими словами Валентина подошла к мальчишке.

— Подожди. — немного неловко ответил Олег. — Конфет хочешь?

— А у тебя чё, деньги есть? — удивилась девчонка. Олег секунду помолчал, рассматривая её гибкую фигурку, ладно обтянутую спортивным костюмом — как видно, дешёвеньким, но очень пришедшимся «к лицу».

— Может, найдутся, — улыбнулся он, ощущая себя заезжим миллионером, решившим осчастливить провинциалку. — Пошли, выберешь.

На прилавке стояли, закрытые стеклом от мух, несколько вазочек с образцами. Валентина, не колеблясь, указала подбородком на одну из них и шепнула:

— Вот… «подушечки»…

— Полтинник за килограмм? — Олег презрительно рассматривал желтовато-зелёно-синие комочки в крупинках сахара. — Нда… Пожалуйста, «Мишки на севере», шоколадные, два килограмма, — обратился он к продавщице. — Вон те, по шесть сорок пять.

— Наследство получил? — проворчала она, берясь за совочек.

— Это моё дело, — коротко ответил Олег. Продавщица было открыла рот… но ничего не сказала. На секунду её — женщину с большим опытом! — охватило странное ощущение: что с ней разговаривает не сопляк-мальчишка, а какое-то начальство, таким уверенным и холодным оказался голос этого щенка. — Спасибо, — не забыл поблагодарить Олег, расплачиваясь.

Но когда он оглянулся — Валентины не было.

…Он выбежал на крыльцо как раз когда девчонка, повесив авоську с хлебом на руль, седлала свой велик.

— Валюшк, — вырвалось у него само собой, — ты чего?!

— Ничё, — дёрнула плечами она, не оборачиваясь на растерянно стоящего на крыльце мальчишку.

— Валюшк! — Олег растерянно спустился по ступенькам и встал рядом, заглядывая искательно в лицо девчонки — упрямое и нахмуренное.

— Валюшк, что я сделал-то, ну?!.

Голос его прозвучал обиженно и почти со слезами. Покусав губу, Валентина развернулась к нему, продолжая придерживать велик рукой. Глаза у неё были серьёзными и неприязненными:

— Олег, — с расстановкой спросила она, — откуда у тебя деньги?

— Деньги? — растерянно переспросил Олег. — У меня?

— Если ты их украл — то ко мне больше не подходи, — по-прежнему неприязненно сказала Валентина. — Нам ворованного не надо

Олег моргал и приоткрывал рот, потом снова закрывал его. В его времени девчонке, которую угощаешь, не пришло бы и в голову, не вскочило бы даже, поинтересоваться, откуда у парня деньги! Есть — и хорошо. Много — ещё лучше. А тут… «Ну дикая! — с изумлением и одновременно с восхищением подумал Олег, не зная, ругаться ему или смеяться. — Ну село!»

— П-почему украл? — с трудом выдавил он из себя.

— Я же видела пачку! — сердито бросила Валентина. — Там много! Откуда у тебя столько, ты же мне ровесник?!

— Валюшк, я не крал, — Олег замотал головой. — Я отвечаю, на что хочешь отвечаю — не крал, правда! Я вообще чужого никогда не возьму, мне родители дают. А где их тратить — в селе-то?! Ну что ты наезжаешь не по делу, ты думаешь, я туфту гоню?!

Валентина вдруг рассмеялась.

— Ты так чудно говоришь! — проговорила она сквозь смех. Но тут же вновь посерьёзнела: — Если говоришь правду — поклянись. Честным пионерским под салютом. А то сразу уеду, понял?!

«Вот это фишка — обба! — подумал Олег. — Чего она хочет? Если скажу, что не пионер и не был — вообще в агенты ЦРУ запишет. Ой, блин!»

Призвав на помощь все воспоминания о виденных фильмах и чувствуя себя на редкость глупо, Олег вскинул ко лбу прямую ладонь и отчеканил:

— Честное пионерское, не вру! — и добавил жалобно: — А конфеты — ну хочешь, я их выкину, Валюшк?!

— Купил — надо есть, — поспешно сказала Валентина. И засмеялась, когда Олег улыбнулся. — Только погоди, не сейчас… Я хлеб отвезу — поедешь на речку? Или ты торопишься?

— Не-а, — мотнул головой Олег. — Я на весь день приехал.

А про себя вдруг подумал, что это и в самом деле будет здорово — провести здесь весь день.

…Сразу поехать на речку не удалось — несмотря на протесты Олега, его усадили за стол, и обнаружилось, что, невзирая на плотный перекус на полевом стане, он ещё может съесть миску творога со сметаной и сахаром. Валентина мела всё, что перед ней оказывалось, и Олег поражался, как ей удаётся сохранить такую фигуру и кожу. Множество его современниц морили себя диетами, но не имели и половины Валькиных данных.

Очень опасался Олег расспросов Валькиной матери. Но она, кажется, думала о чём-то своём и только задала дежурный вопрос, откуда Олег взялся. Враньё насчёт Иконовки сошло и здесь; вскоре двое на велосипедах катили по каким-то тропинкам среди рощиц к речке под названием Вязля, оказавшейся совсем недалеко от деревни.

Речка тонула в лесу. Узкой полоской вдоль берега тянулся песчаный пляжик, переходивший в отлогое дно. Олег сообразил, что это та же самая речка, которую он видел из деревни в 2001 году и в которой не раз купался — просто они с Валькой выехали к ней в каком-то другом месте. На берегу — тут он был немного пошире, чем ничего — в разных местах лежала сваленная одежда, несколько велосипедов (таких же монстров, как и у Валентины). Несколько человек загорали, но в основном обладатели и хозяева лежащего на берегу барахла сидели в реке — как и любая молодёжь, они не очень-то понимали, зачем на речку ходить «за загаром», если его полно на огородах и просто на улице.

Первое, что Валентина сделала — щедро разбазарила конфеты, оставив себе три штучки. Олег от своей доли отказался вообще — судя по всему, шоколад тут ели не часто, и он, покупавший без особого материального напряга во время учебного года каждый день то «сникерс» то «марс», проникся жалостью к окружающим. Пусть лопают…

— Обгонишь меня до того берега? — поинтересовалась Валентина, когда шоколад был съеден, и они раздевались около велосипедов. На девчонке оказался чёрно-красный закрытый купальник. Олег обратил внимание на то, что двое мальчишек, игравших в ножички неподалёку, навострили уши и один толкнул другого в бое, после чего оба уставились на Олега, который вылезал из джинсов.

— Попробую, — дипломатично ответил Олег, бросая джинсы на песок и нагибаясь отстегнуть нож. Брови Валентины прыгнули вверх, неподалёку кто-то восхищённо прошептал обмирающим голосом: «Зекенский ножичек!»

— Дай посмотреть, — попросила Валентина — не удержалась. Олег выпендрился: незаметно сбросив пальцем стопор, крутнул кистью (тренировался на дешёвых китайских складниках-бабочках) и прямо из его кулака выросло широкое, чуть изогнутое лезвие. Недаром нож назвали «оборотень». По пляжу снова прошёл шепоток. — Зачем тебе такой? — уже возвращая оружие, спросила девчонка.

— От крокодилов отбиваться, — с подковыркой из анекдота ответил Олег. Валентина «купилась»:

— Тут их нет, — слегка удивлённо возразила она. Олег возликовал: — Во, видишь, как они моего ножа боятся!

Вокруг засмеялись. Валентина, вздёрнув голову, встала у берега, бросила одному из мальчишек:

— Скажешь «старт!» Понял?

— Ага, — тот присел на корточки.Олег встал рядом с Валентиной, искоса на неё посмотрел и подумал, что не отказался бы придти с ней на дискотеку. А что если…

— В этом месте от берега глубоко, — предупредила Валентина. Олег кивнул и услышал:

— Старт!

…Он понял с первых же гребков — проиграл. Валентина не плыла, а летела в воде чудовищно быстрым кролем — или «саженками», как тут по-простому называли такой стиль. Олег ещё не проплыл и половины расстояния до берега, а Валентина гребла обратно. Остановилась в воде и спросила:

— Продул?

Упрямо мотнув головой, Олег продолжал плыть. И вернулся на берег только пройдя всю дистанцию, когда Валентина уже лежала, растянувшись, на песке. Ожидаемых насмешек не последовало, а кто-то из мальчишек сказал:

— Здорово плаваешь, городской. Только на полречки отстал. Его поддержали:

— Лучше Валюшки никто не плавает. Чемпионка. И по велику тоже чемпионка.

— Это мы ещё проверим, — ответил Олег. Валентина приподняла голову и коротко фыркнула. А Олегу тут же предложили «вечером приходи на дубки», а потом «погоняем и посмотрим». И объяснили, что «дубками» называют с незапамятных времён сложенную за клубом здоровенную поленницу, возле которой по вечерам собирается молодёжь среднего возраста — кого на танцы ещё не пускают, а дома сидеть уже скучно.

Потом пошёл обычный трёп про кино — странно было слышать разговоры о древних фильмах, как о новинках! — про Воронеж — говорил в основном Олег — про катушечные магнитофоны — на всю округу имелся один, в школе… Ещё искупались и позагорали, кто-то заговорил про Кубу — все мальчишки горели желанием туда попасть, чтобы сражаться за «бородачей» Фиделя Кастро и говорили о войне, как о приключении, ярком и красивом… А Олег подумал, что, может быть, многие из них и вправду будут воевать в разных там Африках и Азиях.

Что тогда они будут думать про войну?… Взялись ругать председателя — со слов взрослых, это было ясно. Кто-то из ребят спросил Валентину, собралась ли её мама выставлять кандидатуру на пост — Олег насторожил уши, но разговор не имел продолжения…

Наконец Валентина поднялась и начала одеваться, бросив Олегу:

— Едешь? Я тебе сад покажу.

— Э, ты секретных мест не выдавай! — крикнул кто-то. — А то он всех нас обыграет запросто!

К счастью, Олег успел влезть в джинсы, когда на пляже появился уже немолодой человек в милицейской форме — тоже чудной, старой. Его приветствовали чуть ли не хоровым: «Здрассь, Михаммитрич!» — с добродушной улыбкой отмахнувшись, мент подозвал Валентину и негромко сказал ей — Олег слушал только потому, что специально вслушивался:

— Матери скажи — я проверю, как она просила. Только зайду после выходных. Дружок мой пока в отъездах… — после чего разделся и задумчиво спросил: — Закурить бы? — ответом ему были повёрнутые затылки и гробовое молчание. — О ёлки! — восхитился мент. — На пляже ни у кого курева нету?!.

Окончания этой сцены Олег не видел — они с Валентиной уехали.

— А что у вас там за игра? — поинтересовался Олег, когда они проезжали мостик через овраг, на дне которого тёк ручей — Валентина поехала другим путём, не так, как они ехали сюда.

— Потом объясню, — покачала головой девчонка и спросила: — Ты не обиделся? Что я тебя обогнала?

— Нет, — искренне сказал Олег. — Ты круто плаваешь. Как чемпион мира. Чемипионка.

— А ты научишь меня приёмчикам? Или нельзя?

— Покажу, — пообещал Олег. — Чтобы всякие дубы не доматывались.

— Знаешь… — Валентина вдруг моргнула и быстро, удивлённо попросила: — Повернись боком. Лицом, боком!

Олег повернулся в профиль:

— Что такое?

— Ничего… — даже немного испуганно ответила Валентина. И потом призналась: — Ты так на Ленку похож…

— На кого?! — ужаснулся Олег. К счастью, Валентина приняла его растерянность за обиду, естественную для мальчишки, которого сравнили с девчонкой и поспешила:

— Просто похож — ну, на подружку мою, которая в Воронеж уехала. Немного похож! Это же ничё страшного…

Она заметила, что Олег похож на его собственную мать. Вот это навороты, подумал Олег, я ведь еду по тропинке с девчонкой, которая… Нет, вот вам бублики — она не умрёт! Чем бы это для него не обернулось! От такого решения Олег почувствовал себя мужественным, сильным и ловким. Но таким он себя чувствовал недолго — из-за поворота появился всадник.

Олегу хватило одного взгляда, чтобы осознанно выпустить руль, выбрав из двух зол меньшее — и рухнуть в малинник. Возясь там, он слышал звонкий голос Валентины: «Здравствуй, Князь!» — и неразборчивый ответ лесника. Из кустов Олег выкарабкался только когда всадник скрылся за поворотом.

Валентина смотрела удивлённо. Чувствуя себя полным придурком, Олег пробормотал:

— Кочка… это… там. На тропинке. А кто это проехал?

— Лесник, Князь, — сказала Валентина. Сказала, как говорят о привычном и обычном предмете на местности, который помнят, сколько себя — приметном камне, старом доме, памятнике…

— А, — вякнул Олег. И предложил: — А давай наперегонки до Марфинки?

— Давай! — загорелась Валентина. — Десять десятых! — и рванула с места.

…На лесных тропинках Олег вырвался вперёд. Лидировал он и потом, на овражных склонах. Но когда началась дорога через поля — ЗИЛ девчонки вырвался вперёд с лёгким шорохом: казалось, он не идёт, а летит в воздухе. «Швейцарец» Олега проигрывал — и к деревне мальчишка пришёл почти на полкилометра в хвосте.

Но Валентина не стала смеяться. Наоборот — с завистью сказала:

— Ну он у тебя вёрткий! По прямой — фигня, а так…

Ободрённый этими словами, Олег показал несколько триаловских фокусов с ездой по бревну, прыжками на пеньки и обратно на одном колесе, разворотами на месте… Валентина, придерживавшая велик, оценила:

— Ну, сегодня нам трудно придётся. Вот, слушай, как мы играем.

Правила у игры оказались простые. Когда начинало темнеть — а в школьном саду и вообще наступала ночь — на его аллеях и дорожках разворачивались баталии. Велосипедисты гонялись друг за другом, караулили в засадах и стремились к одному: надо было, догнав противника, «пнуть» его своим передним колесом в заднее. Но так, чтобы не вылететь из седла самому и не свалить его. Короче, как в сериале про Горца: «В конце останется только один!» Побеждённые между тем разводили где-нибудь костёрчик и пекли картошку, которую съедали все вместе.

Олег и Валентина немного потренировались, а потом отправились в яму для прыжков: девчонке надоело гонять на велике и она прилипла к Олегу с требованьем «показать приёмчики». Отнекиваться Олег не стал — уже потому, что… короче, он сам себе не совсем в этом признавался, но вот так возиться с Валькой оказалось очень здорово. Ну… короче… да. Кроме того, она оказалась понятливой ученицей и скоро уже безошибочно-быстро проводила полдесятка простеньких, но достаточно эффективных приёмов. Потом Валентина заявила, что можно не особо спеша съездить домой — «на три десятых, не быстрее, чтобы поесть.»

— А что это за цифры — «десять десятых», «три десятых»? — поинтересовался Олег, когда они неспешно ехали к школе.

— А ты «Тайну трёх океанов» читал? — вопросом ответила Валентина.

— Фильм смотрел, — неожиданно вспомнил Олег.

— Ху-у, фильм — это фигня, — разочарованно помотала головой девчонка, — книжка в сто раз лучше. Это там так было со скоростью у подводной лодки «Пионер» — чем быстрее, тем больше десятых. А десять десятых — полный ход. Понял?

— Понял, — кивнул Олег. — А твоя мама не будет против? Я же у вас сегодня уже лопал. Скажет — не столовая…

— Моя мама?! — возмутилась Валентина. — Не скажет! Тебе что — в Иконовку из-за еды тащиться, как неродному? Моя мама — фронтовичка. Она, если что, кому угодно в любой беде поможет, не то что накормить. Её председателем хотят выбрать… ой, я расхвасталась…

Они подъехали к школе «с тыла». Ещё утром — точнее, днём — Олег заметил, как странно выглядит летняя школа с её пустыми и загадочными коридорами и классами. И подумал тогда, что не согласился бы жить здесь. Ночью просто жутко, наверное. Д и обидеть может любой — школа так глубоко в саду, что кричи — не дозовёшься, а живут-то девчонка и пусть решительная, смелая, но женщина…

— У мамы гости, — прервала размышления Олега Валентина. И точно — остановившись, Олег услышал мужской голос — быстрый и напористый:

— …именно вам, вам, Вера Борисовна. У вас же все шансы! Товарищ Моржик смотрит на колхоз, как на вотчину, как на своё имение, и, к сожалению, это следствие нашей собственной близорукой кадровой политики, эдакой травоядности! Как было верно сказано на ХХII пленуме ЦК КПСС…

— Дело в том, что он молодёжь просто выживает из села! — вмешался другой голос, совсем молодой. — Я не говорю, что у него на новые машины денег не допросишься! Я этого не говорю! Но он создаёт невыносимые культурные условия! У него завклубом — сбоку припёка, хвост надоедливый! Середина шестидесятых, наша страна шагает вперёд семимильными шагами, сказки делаются повседневностью — а в клубе танцуют под патефон! Чуть ли не под фонограф Эдисона! И ведь я подходил к нему, я сто раз к нему подходил, когда знал, что деньги есть, деньги даны…

— Если ты думаешь, Сеня, что я брошусь покупать вам магнитофон и усилители в первую очередь… — слегка насмешливо ответил женский голос — Олег узнал голос тёти Веры.

— Да аллах с ними, как говорят трудящиеся Востока — я не о частностях, я о состоянии дел в целом, Вера Борисовна! А оно таково, что молодёжь разбегается — и не столько на ударные стройки, как этот надутый клоп…

— Сеня, Сеня… — укоризненно вмешался первый голос.

— Хорошо, как этот близорукий товарищ рапортует райкому партии! Не на стройки, а просто бегут — за позорным для советской молодёжи длинным рублём!…

Голоса удалялись по главной аллее.