"Олег Верещагин. Ох уж, эти детки!" - читать интересную книгу автора

Олег Верещагин

ОХ УЖ, ЭТИ ДЕТКИ!

Наш возраст такой переходный -
Не страшен любой переход!

Из подросткового туристического фольклора.

Благодарю Пашку Зубкова,
ученика 8-го класса Кобяковской ООШ
Кирсановского района Тамбовской области,
который взял на себя тошнотворный и неподъемный для меня труд
- перепечатать эту повесть на компьютере заново.
Кстати!
Все претензии за ошибки и оЧЕПЯтки, которые вам встретятся - к нему...

ИЮНЬ 1612 ГОДА НА РУСИ - СМУТНОЕ ВРЕМЯ

Глухой лесной дорогой, больше похожей на плохо наезженную тропу, над
которой смыкались черно-зеленым пологом ветви дубов, двигалась затянутая
холстиной подвода, запряженная одной лошадью.
Слева и справа от подводы, сзади и впереди, ехали, внимательно
осматриваясь по сторонам, с дюжину стрельцов в зеленых кафтанах и в шапках с
меховым околышем. Глухо постукивали по влажной конские копыта, озирались
стрельцы, держа руки на рукоятях сабель и ложах пищалей. Еще один сидел на
передке подводы - у него пищаль лежала на коленях, два пистоля с
замысловатым узором на длинных стволах - по бокам. Не переговаривались
стрельцы, и от того то особо мрачным, призрачным почти казался маленький
обоз среди весело звенящими птичьими голосами летнего леса.
Беда на Руси. Враг на Руси, а путь-то еще далекий - когда доберешься до
Рязани, до ее надежных стен, из приворонинских диких лесов, где медведей
больше, чем людей, а какие люди и есть... - те лихие... От шишей-свистунов
стрельцы отобьются. Но гуляют по русским землям ватаги пана Лисовского,
оставляя за собой след похуже былого татарского - сожженные деревни,
разграбленные церкви, убитых, помученных женщин с детишками... Вот почему
выбрал сотник глухую дорогу, вот почему хмурился он, и залегла в последние
дни между его бровей глубокая морщинка... И креститься сотник, качаясь в
седле, вглядываясь внимательно в чащу - креститься, не за себя боясь, за
груз, что прячется под холстиной на плотно подогнанной, не скрипучей
стланине из досок...
Глухим топотом грянуло спереди, из-за лесного поворота. Вырвались из
древесной стены двое стрельцов, пригнувшись к конским гривам, осадили коней.
Седобородый воин крикнул, не таясь уже, вытянув руку обратно:
- Лисовички, сотник! Много боле нашего! Сюда наметом валят, близко уже!
Залязгала сталь, туго защелкали взводимые курки. Помертвел лицом сотник
и нагнулся с седла к испуганно глядевшему с низу вверх стрельцу на облучке,
сказал негромко в молодое совсем безусое лицо:
- Уводи подводу, Кузька. В лес уводи, а мы уж... - не договорил, он
потянул из ножен хищно изогнутую саблю.