"Олег Верещагин. Завещание рыцаря" - читать интересную книгу автора

медленно сказал:
- Нет. Как раз это я знаю.
Потом тронул кассеты в стойке, отведя взгляд. Длинно вздохнул - и
словно на что-то решился:
- Знаешь, что?... Давай сейчас ты все-таки подержишь своего Геббельса,
а то я и лопнуть могу... Потом, если ты это не сочтешь за наглость, мы
что-нибудь поедим. А потом я тебе все расскажу. Ну а уж ты сам решишь.
- Что... решу? - осторожно спросил я. Энтони снова вздохнул и сказал:
- Сможешь ли ты мне помочь. И захочешь ли...
...Не очень приятно развивать "туалетную" тему, но куда денешься? Пока
я привязывал Геббельса, Энтони нашел "совмещенный санузел" - там
располагались и душ, про который я говорил вчера вечером, и хранилищем зерна
для кур (которых сейчас все равно не было). И вернулся он оттуда какой-то
растерянный:
- Послушай, разве нельзя провести канализацию? - спросил он, заглянув в
кухоньку, где я пытался приготовить подобие завтрака. Вопрос меня разозлил
не меньше, чем злит реклама разных средств для чистки этих самых туалетов. Я
резко поставил на плиту сковородку и повернулся к англичанину:
- Слушай, ты... - тщательно выговаривая слова, сказал я. Глаза Энтони
стали недоуменно-тревожными. - Моя мать - учитель. Просто учитель в школе.
Ты знаешь, сколько она получает в пересчете на ваши деньги? Чуть больше ста
фунтов в месяц, понял?! У вас даже чернорабочие, всякие там пакистанцы,
больше получают, да? А мы на эти деньги вдвоем живем!
- У тебя нет отца? - тихо и сочувственно спросил Энтони. Я мотнул
головой, помедлил и объяснил:
- Он есть, конечно. И даже алименты платит... знаешь, что такое
алименты? Но с нами не живет уже пять лет. Мать развелась.
- Не сошлись характерами?
- Почти, - усмехнулся я через силу. - Он пил по-черному.
- По... черному?
- В лоск, в стельку, в дребадан, до чертиков, до визга. Здорово,
значит.
Энтони медленно наклонил голову. Как-то странно посмотрел по сторонам и
вышел, но вернулся еще до того, как я успел вновь заняться завтраком. В руке
он держал тугой сверток.

- Держи, - англичанин протянул этот сверток мне, и только теперь я
увидел, что это деньги! Банковская упаковка из ста сторублевок нового
образца1, свернутая в рулончик! - Держи, это... тебе.
Я почувствовал,что кровь бросилась мне в лицо,и услышал свой
собственный хриплый, незнакомый голос:
- Не возьму...
Сколько раз я мечтал о больших деньгах! Честно, мечтал и не стыжусь в
этом признаться. Да и сейчас у меня было не густо, чтобы мама могла
отдохнуть - первый раз за четыре года! - мы соскребли все... Но взять эти
десять тысяч из руки Энтони я не мог. Более того - я чувствовал, что сейчас
будет драка...
Кажется, Энтони это понял тоже. Он небрежно швырнул деньги на табурет и
улыбнулся, но не оскорбительно, а виновато:
- Погоди, послушай, Андрей... Ты меня спас. Кроме того, я ведь живу у