"Олег Верещагин. Перекресток двенадцати ветров" - читать интересную книгу автора

- А вы? Тоже ведь с этого начинали, или нет? - не удержался Рат. Он
ожидал обиды, но мужчина невесело хмыкнул:
- Ну что ж я... Я послабей оказался... Черт с ними, с машинами, с
гамбургерами. Вот что, - он словно бы решился на что-то очень важное. - А
если я тебе предложу работу... ну, по профилю, что ли?
- По профилю? - переспросил Рат. - В каком смысле по профилю? Золото
мыть?
- Да нет... Ты туристов не водишь?
- В прошлом году водил.
- Вот! - обрадовался Владимир Никифорович и почти просительно заглянул
в лицо Рату. - Если я попрошу тебя поводить моих... знакомых по здешним
местам? И хорошо заплачу. Ну как?
Рат задумался. Если бы новообретенный дядя стал навязывать ему деньги
или снова предлагать работать подметайлой - он бы просто ушел, уже не
оглядываясь. И забыл об этой встрече. Но водить туристов - почему бы и нет,
и не все ли равно, у кого брать заказ? А тут даже искать клиентов не надо...
- Давайте поговорим, - кивнул Рат. - Я, может быть, соглашусь...
...Ратмир раздраженно щелкнул по банке с "сунаром"[7]. Отец правильно
говорил - самые печальные и черные мысли, самые глубокие сомнения приходят к
тому, кто не спит под утро. Но он же говорил - решил - так не перерешай,
сказал - выполняй. И все-таки Рат снова засомневался, стоило ли ему браться
за это дело...
Нет. Не за дело.
За этого клиента.

Под крылом самолета...

"Финист"[8] постепенно снижался, но лететь оставалось еще не меньше
получаса, как объявил высунувшийся из кабины пилот. Пассажиры вежливо
позевали - интерес, который был в начале, когда под плоским прямым крылом
раскинулись бесконечные волны таежной зелени, а самолетик начал ввинчиваться
в воздушные просторы, давно сменился скукой и желанием поскорее прилететь на
место.
Это было вполне естественно - все трое пассажиров относились к самому
нетерпе-ливому племени на свете: они были подростками. Хотя, пожалуй, трудно
было бы найти на свете более разных людей, чем эта троица - даже странно,
что они оказались в одном самолете, салон которого был обставлен почти
роскошно - явно не серийная модель, да и пилоты носили форму, отличавшуюся
от формы больших компаний; знак некоторого тщеславия владельца самолета.
В хвостовой части самолета аккуратной, если так можно выразиться,
грудой лежали туристические принадлежности - новенькие, дорогие. Сразу перед
ними, вытянув ноги в умопомрачительных кроссовках (на подошве в четыре
пальца, со светящимися полосками и незавязанными шнурками), сидела одетая в
новенький германский камуфляж девчонка лет четырнадцати с волосами цвета
наваристого борща. Голова девчонки ритмично подергивалась, но это была не
болезнь Паркинсона, а всего лишь плеер. Губы ее, накрашенные черной с
блестками помадой, украшал кислотно-розовый пузырь жвачки, глаза скрывались
за синюшными от теней веками.
Кресло наискось от нее занимал парень на год постарше, тоже одетый в
камуфляж, но отечественный. Коротко стриженный, рыжий и слегка веснушчатый,