"Олег Верещагин. Мы живем на границе" - читать интересную книгу автора

попросить хочу. Тут один мальчишка, ты, может, о нем слышала... Да, Сергей.
Ма, можно он будет жить у нас?

Часть вторая.

Житье станичное

1.

Под утро стало прохладненько и, как Глеб ни вертелся, сон ушел
безвозвратно. В комнате спать было душно, а на сеновале - эта вечная
проблема: прохладно. Была, впрочем, еще одна причина, по которой Глеб
предпочитал ночевать именно тут. Можно было подальше отодвинуться от Сергея.
То ли в лагере он внимания на это не обращал, то ли там Сергей так себя
не вел, но спать в одной комнате с ним было тяжело. Он вскрикивал, стонал,
что-то неразборчиво бормотал и даже плакал. С одной стороны его было жалко -
очень. А о другой - попробуйте так поспать да - склянетесь!
Глеб сел на простыне, зевнул и потянулся. Снаружи бодро орали петухи,
где-то фырчал мотор. Святоиконниковская была большой - почти пять тысяч
жителей! - станицей, в России северяне ее называли бы поселком городского
типа. Не пять тысяч - не пятьсот и даже не пятьдесят, и окраинные улицы
тонули в сельской пасторали, а по площади станица тянула на впятеро больший
город из-за здоровенных приусадебных участков и садов-палисадников. Глебу
тут нравилось, хотя он нет-нет да и задумывался, что делать ПОТОМ. Войско
охотно дало бы ему рекомендацию в училище, но Глеб для себя не решил, хочет
ли он стать офицером. Для казака - самое оно, вроде бы...
Сергей спал, окуклившись в простыню так, что ничего не торчало - мумия,
да и только. Разбудить, что ли?.. А ну... Глеб поднялся и вышел, снова и
снова потягиваясь, из сарая.
Утро было отличным. Под вишнями, на вкопанном в землю столе, стоял
накрытый марлей завтрак, с краю - прижатая камешком записка. Зевая и потирая
глаза, Глеб прочитал ее. На работе... Сестер накормить, вишни обобрать,
восемь грядок прополоть, поросят (чтоб их разорвало!!!) накормить раньше,
чем сестер и вычистить. Потом свободен. Глеб вспомнил, как Сергей занимался
работой по хозяйству. Он умел ухаживать за скотиной - и очень здорово, мать
Глеба удивлялась и значительно посматривала на сына. А Глеб тогда подумал,
что Сергей все-таки загадка: отлично говорит по-английски, ездит верхом и
боксирует, как учат в специальных платных школах - и очень умело ворочает
навоз лопатой, окучивает грядки и задает корм живности.
Есть не очень хотелось, Глеб решил подождать Сергея, а пока зашел в дом
с черного хода. Нинка с Ольгой спали вовсю, в комнатах было тихо и
гулко-пусто, зато на переднем крыльце сидел Серб - вытянув босые ноги на
перила (кеды стояли тут же), он читал газету.
- Добрейшее вам утречко, - Мирослав вляпал ладонь в ладонь Глеба. - Иди
умойся, чучело.
- Умоюсь, - буркнул Глеб, запрыгивая на перила. Улица была пустынна,
только куры под бдительным оком петуха возились в пыли. - Ты что это с утра
макулатуру читаешь?
- Областное издание, а не макулатура, - Серб с видом подслеповатого
отставил серые листы подальше и с выражением прочитал: - "Группа боевиков