"Олег Верещагин. Мы живем на границе" - читать интересную книгу автора

на локте - и Глеб понял, что руки у него скованы за спиной в запястьях, а
другой цепью - притянуты к так же закованным ниже щиколотки ногам. Из-под
колец цепей сочилась кровь, на острие какой-то бороны висел мокрый,
разлохмаченный тюк кляпа. Глаза у пацана были сумасшедшие.
- Буянил... - Ван улыбнулся, - я же говорю... вот и пришлось...
- Влет он все! - отчаянно и напропалую закричал мальчишка, катаясь по
полу.
- Врет, дяденька! - кажется, он толком не соображал, кого видит перед
собой, только понимал, что Вен этого человека боится. - Я мать ищу! Я правда
мать ищу! Я к нему нанялся на месяц, подработать, пахал с утра до ночи... -
мальчишка говорил яростно, но ни разу не матюкнулся (Глеб представил, как бы
"излагался" сам в подобной ситуации!) - Он соврал, что заплатит! А сам! А
сам! - мальчишка что-то никак не мог вытолкнуть из себя, завозил щекой по
полу: - А сам!.. Спросите его, что он вчера со мной... сделать хотел! Я его
укусил, там, за плечо укусил! А он меня сюда! Сказал - без воды я быстро
поумнею! Я!.. - и мальчишка закатился в истерическом плаче.
Глеб посмотрел на Вана. Поднял руку с нагайкой, отодвинул дорогую
легкую ткань на плече - правом, угадав сразу. Глубокий след укуса,
замазанный йодом, отчетливо выделялся на коричнево-желтоватой коже
припухлыми очертаниями человеческих челюстей.
- Ключи от цепей несите, - сказал Глеб. - Побыстрее... У вас там,
кажется, ружье есть? Не надо лишних телодвижений. На окраине вашей...
плантации четверо наших, у них карабины. Они разозлятся и подпалят вашу
фазенду с углов, а вам и выйти не предложат. Поняли? КЛЮЧИ. Бегом.
Ван бросился к дому. Глеб присел, положил руку на плечо ревущего
мальчишки, спросил:
- Мать твоя где?
Тот тяжело, с икотой всхлипнул, повернулся чуть удобнее:
- В Пятигорске... Она пьющая... сильно... Я в детдоме... сбежал, заберу
ее... есть такие клиники, где лечат... я ее туда, а лечение я... отработаю,
как хотят, пусть даже... - он дернулся и отвернулся, пробормотав: - Хоть
ТАК...
- Дурак ты, - зло сказал Глеб, но зло было не на мальчишку, и тот это
почувствовал.
Ван принес ключ. Бегом. Ноги у него подгибались. Глеб рванул массивный
стержень с бородками из рук корейца, сам щелкнул двумя однотипными замками -
и ощутил тяжелый толчок злости, увидев широкие красные раны, забитые
ржавчиной и пылью. Злость перерастала в неконтролируемую ярость, Глеб,
выпрямившись, посмотрел сверху вниз в глаза хозяину плантации - и тот,
задрожав, попятился, губы у него прыгали, взгляд бегал с лица Глеба на
нагайку, которая, словно послушный хозяину зверь, вилась вокруг голенища
сапога.
- Тащи перекись, йод, бинты, обувь - хоть свою, - приказал Глеб. И,
склонившись к отшатнувшемуся Вану, сорвал у него с пояса мобильник.

5.

Обратно часто скакали галопом - дороги, по которым возвращались, были
полевыми грунтовками, для коней самое то. Когда до лагеря оставалось
километров пять, а солнце коснулось нижним краем горизонта, лежавшего где-то