"Олег Верещагин. Мы живем на границе" - читать интересную книгу авторана локте - и Глеб понял, что руки у него скованы за спиной в запястьях, а
другой цепью - притянуты к так же закованным ниже щиколотки ногам. Из-под колец цепей сочилась кровь, на острие какой-то бороны висел мокрый, разлохмаченный тюк кляпа. Глаза у пацана были сумасшедшие. - Буянил... - Ван улыбнулся, - я же говорю... вот и пришлось... - Влет он все! - отчаянно и напропалую закричал мальчишка, катаясь по полу. - Врет, дяденька! - кажется, он толком не соображал, кого видит перед собой, только понимал, что Вен этого человека боится. - Я мать ищу! Я правда мать ищу! Я к нему нанялся на месяц, подработать, пахал с утра до ночи... - мальчишка говорил яростно, но ни разу не матюкнулся (Глеб представил, как бы "излагался" сам в подобной ситуации!) - Он соврал, что заплатит! А сам! А сам! - мальчишка что-то никак не мог вытолкнуть из себя, завозил щекой по полу: - А сам!.. Спросите его, что он вчера со мной... сделать хотел! Я его укусил, там, за плечо укусил! А он меня сюда! Сказал - без воды я быстро поумнею! Я!.. - и мальчишка закатился в истерическом плаче. Глеб посмотрел на Вана. Поднял руку с нагайкой, отодвинул дорогую легкую ткань на плече - правом, угадав сразу. Глубокий след укуса, замазанный йодом, отчетливо выделялся на коричнево-желтоватой коже припухлыми очертаниями человеческих челюстей. - Ключи от цепей несите, - сказал Глеб. - Побыстрее... У вас там, кажется, ружье есть? Не надо лишних телодвижений. На окраине вашей... плантации четверо наших, у них карабины. Они разозлятся и подпалят вашу фазенду с углов, а вам и выйти не предложат. Поняли? КЛЮЧИ. Бегом. Ван бросился к дому. Глеб присел, положил руку на плечо ревущего - Мать твоя где? Тот тяжело, с икотой всхлипнул, повернулся чуть удобнее: - В Пятигорске... Она пьющая... сильно... Я в детдоме... сбежал, заберу ее... есть такие клиники, где лечат... я ее туда, а лечение я... отработаю, как хотят, пусть даже... - он дернулся и отвернулся, пробормотав: - Хоть ТАК... - Дурак ты, - зло сказал Глеб, но зло было не на мальчишку, и тот это почувствовал. Ван принес ключ. Бегом. Ноги у него подгибались. Глеб рванул массивный стержень с бородками из рук корейца, сам щелкнул двумя однотипными замками - и ощутил тяжелый толчок злости, увидев широкие красные раны, забитые ржавчиной и пылью. Злость перерастала в неконтролируемую ярость, Глеб, выпрямившись, посмотрел сверху вниз в глаза хозяину плантации - и тот, задрожав, попятился, губы у него прыгали, взгляд бегал с лица Глеба на нагайку, которая, словно послушный хозяину зверь, вилась вокруг голенища сапога. - Тащи перекись, йод, бинты, обувь - хоть свою, - приказал Глеб. И, склонившись к отшатнувшемуся Вану, сорвал у него с пояса мобильник. 5. Обратно часто скакали галопом - дороги, по которым возвращались, были полевыми грунтовками, для коней самое то. Когда до лагеря оставалось километров пять, а солнце коснулось нижним краем горизонта, лежавшего где-то |
|
|