"Олег Верещагин. Мы живем на границе" - читать интересную книгу автораспасу нет... Пош...
- Погоди-ка, - Глеб мотнул головой в сторону сарая. - Ну-ка откройте... пожалуйста. - Да зачем, Глебыч? - Ван скривился. - Он еще не проспался, сам слышишь, сейчас, не дай бог, какую доску подхватит, тогда... - Откройте, - приказал Глеб. Ван помедлил, вздохнул, пожал плечами: - Ну сейчас. Ключ принесу, - и поспешно исчез в доме. Глеб, не очень спеша, подошел к сараю. Удары прекратились, но через дверь слышалось дыхание. - Ты кто? - спросил Глеб. Но ответа не получил. Из дома истошно закричал кореец: - Сорвался, ай-я, сорвался, спасите! Обернувшись, Глеб увидел только одно - по тропинке на него молчаливой белой молнией несся угловатый, словно собранный из детского конструктора, большеголовый пес, в пасти которого, казалось, ничего нет, кроме сотни зубов. Это был бультерьер. Глеб никогда раньше не видел у Вана собак, а теперь понял - глупо, конечно, какая плантация без собаки? Бультерьер - тупая злобная тварь... Молнией промелькнули в голове все истории о вырванных животах, перегрызенных в муку костях, откушенных головах... Но это были мысли, а не действия. А сделал Глеб только одно. Бультерьеры почти не чувствуют боли. Но Глеб и не сделал ему больно, он просто убил похожего на спятившего робота пса одним ударом нагайки в лоб. И только после этого ощутил, как подкашиваются и дрожат ноги. невозможно было воспринимать, как собаку, друга и защитника. В псе было столько же общего с овчаркой или сенбернаром, как у маньяка-убийцы с человеком. Поэтому Глеб просто перешагнул через труп с протекшей через оскаленные зубы кровью и пошел к дому, играя нагайкой и переводя дух. Про себя. Незаметно. Ван еле сползал с крыльца, придерживаясь одной рукой за перила, а другой прижимая сердце. В этой руке был ключ. - Сорвался... - простонал кореец. - Как ты его... это вот везение... я уж думал... Глеб взглянул в его узкие глаза и, уловив хвостик страха, прижал его каблуком... ...Ван судорожно мыкнул и медленно перевел взгляд на руку - ту, что лежала на перилах. В миллиметре от пальцев лиственничный брус был перерублен на четверть длины ударом нагайки. - Вырвалась, - сказал Глеб. - Неудачно, а если б по руке? Пойдемте, покажете, какой там у вас малолетний преступник... Пойдемте, пойдемте... а то ведь опять вырвется, не дай Господин Ван, вам не рассказывали, как наши прадеды германских кирасир нагайкой наповал убивали, с одного удара? Тюк по каске - и лапти врозь... Нехотя, косясь на Глеба, кореец открыл сарай - тяжело лязгнул выпущенный им из рук пробой. В небольшом помещении, почти сплошь заставленном какими-то инструментами, в неудобной позе лежал на полу мальчишка лет 12,загорелый дочерна, здорово грязный, одетый только в вылинявшие шорты, с копной растрепанных светло-русых волос. Он приподнялся |
|
|