"Дмитрий Вересов. Унесенная ветром ("Кавказские пленники" #1)" - читать интересную книгу автора

Теперь Басаргин наконец увидел, откуда велась стрельба по казакам. За
небольшой лесной проплешиной в кустарниковом полуостровке прятались абреки.
Когда они поняли, что обнаружены и оторваться от преследователей уже не
удастся, то нарубили веток и сучьев, сложили из них подобие бруствера и
стали отстреливаться.
Какое-то время из-за завала не было слышно выстрелов. Только по лесу
слышался хруст веток - это подходила армейская цепь. Видимо, поэтому казаки
заволновались. Им не хотелось солдатской подмоги.
Басаргин увидел, как Фомка приложил ладони к губам и засвистел на
манер какой-то птицы. После чего он скользнул в траву и, извиваясь ужом,
пополз в направлении завала. Когда поручик взглянул по сторонам, он
заметил, что половины казаков за деревьями уже не было.
С той стороны послышалось заунывное пение, похожее на звериный вой.
Потом вдруг из травы к завалу метнулись тени. Пение перешло сначала в
злобный крик, а потом в сдавленный кашель. Над завалом возникла голова
казака. Он махнул рукой и крикнул своим:
- Одного живьем взяли! Айда!
Казаки все так же группами потянулись к месту скоротечной схватки.
Подъехал на коне и Басаргин. Уронив бритую голову в ветки завала, лежал
один абрек. Второй со связанными за спиной руками сидел на земле, поджав
одну ногу, а вторую, раненую, вытянув перед собой, как будто казаки застали
его во время обувания. Его выбритую голову делил на две половинки идеально
ровный шрам. Басаргин внутренне содрогнулся, представив этот удар шашкой
или кинжалом, чудом не раскроивший чеченцу череп. Абрек словно почувствовал
его взгляд, поднял на поручика мутные, как вода Терека, глаза и что-то
злобно сказал по-чеченски.
- Неча тут зубами скрипеть, нехристь! - толкнул его в плечо пожилой
казак и попробовал поднять абрека на ноги. - Братцы, помогите мне его
поставить! Тяжелый бирюк!
Казаки подняли абрека, но тот, громко заскрипев зубами, повалился на
бок в траву.
- Нянчийся теперь с душегубом! - плюнул в сердцах казак.
- Казачки! - крикнул Басаргин. - Давайте его ко мне, через седло.
- Охота вам, ваше благородие! - заворчали казаки.
- Давайте, давайте! - прикрикнул на них поручик.
Теперь он был собой действительно доволен. Он въезжал в станицу, как
настоящий джигит, с поверженным врагом через седло. Казаки удивленно
переглядывались и кивали на поручика. Чеченец скрипел зубами и ругался на
своем змеином языке. Иногда он поднимал свою бритую, украшенную шрамом
голову и говорил Басаргину на ломаном русском:
- Урус! Хорош конь! Якши тхе, чек якши! Хорош конь! Урус...


***

Авиация федералов "работала" по северной оконечности Дикой-юрта.
За этой сухой протокольной формулировкой скрывалось нечто такое, что
отличало реальности телерепортажа и настоящей бомбежки, как комфорт мягкого
дивана в московской квартире отличается от ужаса сидения в ненадежном
подвале...