"Дмитрий Вересов. Тень Заратустры ("Ворон" #9)" - читать интересную книгу автора

натягивая подштанники.
- Шоэйн... - чуть слышно простонал истерзанный Лерман.
- Шон? - не расслышал Энди. - Ты что, ирлашка, что ли? "Мик" долбаный?
- Шоэйн... Так по-древнекельтскому правильно произносится...
- Иди ты! Что, предки выпендриться решили или взаправду по гэлику
ботают?
- Взаправду... ботают...
- И ты, что ли, сечешь?
- Секу... Маленько.
- Ну, ва-аще... - заметно изменившемся тоном протянул Энди. - Слышь,
фокс, там в сортире на полочке вазелин, так ты того, подмажься, легче
будет... А меня гэльскому не поучишь?..
Отношения, начавшиеся для юноши столь травматически, вскоре приобрели
иное качество. Боль, душевная и физическая, ушла на удивление быстро, а на
ее место заступила высокая радость - от почти равноправной дружбы и почти
гармоничной любви. Другие фэги даже посмеивались над Энди за неподобающе
теплые отношения с презренным салабоном-"фоксом".
- Мой фокс, джентльмены, - это только мой фокс, а вторжение в частную
жизнь - это, знаете ли... - отфыркивался Энди и под ручку с Шоэйном
отправлялся прошвырнуться по Королевской Миле до ближайшего паба, где
обслуживали студентов.
Энди Мак-Дуглас был ярым шотландским националистом - и столь же ярым
коммунистом-ленинцем. Две доктрины легко уживались в его сознании: ежику
ведь понятно, что успешная пролетарская революция и полная победа
социализма возможна только в независимой Шотландии, окончательно
отделившейся от ненавистной, загнивающей, разлагающейся империалистической
Британии. За черным "гиннесом" или светлым "карлингом" приятели часами
разглагольствовали о Брюсе и Уоллесе, о государстве, революции и праве
наций на самоопределение, о реакционной роли религии и нюансах гэльской
орфографии.
- Эх, не даются мне языки! - сокрушался раскрасневшийся от выпивки
Энди. - Вот в прошлом году русским решил заняться - тоже облом! Даже
алфавит их идиотский выучить не сумел. Представляешь, половина букв как у
людей, а половина - черт знает откуда...
- А русский-то зачем тебе? - недоумевал Шоэйн.
- Я русский бы выучил только за то, что на нем разговаривал Ленин! - с
пафосом продекламировал Энди.
- Красиво сказал, - похвалил Шоэйн.
- Это не я сказал, а их великий поэт Майкоффски... - Энди замолчал и
закинул в рот очередную картофельную соломку.
- А моя бабка долго в России жила... - проговорил Шоэйн. - Она точно
русский знает. Только не разговаривает.
- Почему не разговаривает?
- А зачем? Все равно не с кем... Хотя одному слову меня научила.
Йолька.
- А что такое "йолька"?
- Йольское деревце. Похоже, правда? Должно быть, русский и гэльский -
родственные языки.
- А что такое "Йольское деревце"?
- Yule tree? To же самое, что у других "Christmas tree".