"Дмитрий Вересов. Скитания Ворона (Ворон #5)" - читать интересную книгу автора

эти билеты? И кто все время посылал нам деньги?
Мать вздохнула.
- Что ж, раз ты теперь почти взрослая, то имеешь право знать. Да и я
не в силах больше таиться. Это твой отец.
- Антуан Дальбер? Значит, он жив? Значит, все эти годы ты лгала не
только мне, но и всему городу?
- Дальбер? При чем здесь Дальбер? Эта скотина, это быдло, этот мужлан?
Да он сбежал за три года до твоего рождения, сбежал и подался в Иностранный
легион, потом помер где-то в Конго или Гвинее.
- Тогда кто? Кто мой отец?! Говори!
- Дьявол во плоти... - пролепетала Жюли Дальбер и зашлась в рыданиях.
Лиз испытала странное, ни на что не похожее возбуждение, острое
любопытство и небывалый прилив гордости - надо же, дочь самого дьявола, вот
это круто! Конечно, мамашины слова надо еще поделить на десять, стал бы
настоящий дьявол путаться с такой дурой! Скорей всего, просто какой-нибудь
негодяй, но, судя по всему, негодяй богатый и интересный.
Лиз закрыла глаза - ей до смерти захотелось в Париж.
Она сумела убедить мать. Просто предложила представить себе, что
будет, если они не подчинятся воле могущественного отца, и он прекратит
свои ежемесячные вспомоществования. У Жюли было живое воображение.
- Собирайся! - бросила она дочери. Доехали они без приключений, сняли
номер в чистеньком отеле недалеко от Лионского вокзала и отправились на
рандеву.
Но напрасно мама с дочкой, разодетые в лучшие свои выходные наряды,
больше часа томились у нелепой чугунной статуи. Никто так и не подошел к
ним, не считая парочки престарелых ловеласов, томного красавчика-араба, ну
и, разумеется, вездесущих торговцев сувенирами и кока - колой. И лишь когда
они, чертыхаясь, вышли на Риволи, с ними поравнялся черный "роллс-ройс", и
невозмутимый шофер-англичанин передал мадам Дальбер записку, с содержимым
которой она не сочла нужным ознакомить дочь, а лишь велела Лиз забираться
на заднее сиденье. Автомобиль повез их по Елисейским Полям и дальше, в
Дефанс, где остановился у входа в высотный, сверкающий стеклом и металлом
пятизвездный отель. Название отеля Лиз, ошеломленная открывшимся ей
великолепием, так и не запомнила.
Дальше было еще чудеснее - прозрачные, бесшумные эскалаторы,
стремительные лифты, переливающиеся позолотой и мелодичным звоном
колокольчиков, широкие, сияющие чистотой и залитые светом коридоры,
двухсветная, неимоверных объемов гостиная, куда их с поклонами препроводила
почтительная прислуга в алых ливреях с золотым галуном. Когда мать и дочь
налюбовались изысканными интерьерами, тихо растворилась боковая дверь, и
вошел - нет, не отец, вошедший был слишком для этого молод и слишком, как
бы сказать, сервилен, очевидно не хозяин, а слуга, пусть даже из числа
приближенных. Молодой человек склонился над ухом матери, что-то прошептал
ей, и она вышла, шурша праздничным гипюром.
Лиз и подумать не могла, что видит мать в последний раз.
Между тем, дверь отворилась вновь, и Лиз, как воспитанная барышня,
встала и поклонилась вошедшей женщине, а подняв голову, замерла от
изумления и восторга. Ей улыбалось лицо, так хорошо знакомое по телеэкрану,
газетам и глянцевым журналам. Кати Шар дон, хозяйка одного из известнейших
домов высокой моды.