"Дмитрий Вересов. Избранник Ворона (Ворон #4)" - читать интересную книгу автора

- И покушать чего-нибудь. Котлетку там или что. Котлетку будешь?
Нилушка кивнул, поджав губу.
Будивельников расплескал по стаканам остатки коньяка, долил доверху
шампанским, они чокнулись, выпили, и отец продолжил:
- В раздумьях я, Рома, в тяжелых раздумьях на перепутье жизненных
дорог... С одной стороны, предлагается должность. Отдельная авиадивизия,
начальник полетов. Хорошая должность, полковничья, все путем. И место
благодатное, не север дикий, не Бекпак-дала какая-нибудь. Но далековато,
Западная Украина. С другой же стороны, наклевывается одна конторская
работенка в здешнем округе...
- Бескрылая! - Главстаршина в отставке энергично тряхнул головой. -
Ты ж летун, Рома, тебе, ли за столом конторским корпеть?
- Да и покорпел бы, ничего.... Я, Рома, не то, чтобы отлетался, но на
небо смотрю уже прохладным взором, в моем-то возрасте можно бы немного и
земельку потоптать...
- Так за чем же дело стало? Не теряйся, приземляйся в канцелярию. И к
семье наконец прибьешься, и покой обретешь.
- Да, покой... - Отец наклонился к самому уху Будивельникова и что-то
горячо зашептал. Глаза отставного моряка подернулись какой-то дымкой,
взгляд застыл.
- Что? - хрипло переспросил он.
- Душа мерзнет... - выдохнул отец, и это было так страшно, что у
Нилушки перехватило дыхание.
Трамваи уже развезли толпу болельщиков и за оставшимися не спешили. У
людей на остановке Будивельников узнал результат, полностью совпавший с
его прогнозами, - "Зенит" продул два-ноль, Бурчалкин дважды смазал с пяти
метров. Тихий, немного протрезвевший отец, опустился на корточки перед
Нилушкой и проникновенно сказал:
- Ты, это... маме не надо рассказывать, что мы в ресторане были. Если
спросит, скажешь - футбол смотрели, наши ноль-два проиграли, Бурчалкин
промахнулся...
Сонный, уставший Нилушка только кивал.
А через десять дней отец уехал на Украину, к новому месту службы.
Один.
Нилушка не плакал, сидел тихонько в уголке, надутый, кислый,
безучастный. Ничего не хотел делать - мусор выносил после третьего
напоминания, музицировал только по принуждению и из рук вон плохо, книжек
не читал, во двор не выходил.
- Надо что-то делать! - сказала бабушка и в середине июня отвезла его
в Усть-Нарву. Там было море и много ребятишек, и очень скоро боль
улеглась, забылась...

XII
(Ленинград, 1982)

- Устали, Нил Романович? Или прискучила наша беседа?
- Что вы, Евгений Николаевич! Уставать мне не с чего, а кроме
бесед... Я благодарен вам за возможность выговориться. Только...
- Да, да, продолжайте.
- И во время наших бесед, и в промежутках, выполняя ваши