"Дмитрий Вересов. Избранник Ворона (Ворон #4)" - читать интересную книгу автора

потому что на них изображалось то, чего в реальной жизни не было и быть не
могло... "Каждое утро эти кавалергарды занимаются выездкой в этом
манеже... Я покупаю бланманже в кондитерской Фруассара. Qui cri, qui lit,
qui frappe a la porte?.." "Кто плачет, кто читает, кто стучится в дверь?
(фр.)"
Занятия с Шарлотой Гавриловной были нудными, тягучими, как сопля, но
по причиняемым страданиям не шли ни в какое сравнение с бабушкиными
уроками музыки!.. Пребольно доставалось линейкой по пальцам, если он не
правильно ставил руку, по ушам, когда брал не ту ноту. А куда больней
линейки били слова... Тогда и пошли мечтания. Забившись в уголок, Нилушка
мечтал не о сладостях - они никогда не переводились в доме, и мама каждый
день приносила что-нибудь из оперы, - не о новой игрушке - все, что могли
предложить тогда ленинградские игрушечные магазины, кучей валялось в углу
возле его кроватки. Он мечтал, что когда-нибудь забредет в их края добрый
разбойник Робин Гуд, защитник слабых и угнетенных, и поразит бабушку
звенящей стрелой из своего тугого лука. И никогда больше не нужно будет
садиться к ненавистному роялю, зато целый день гонять с мальчишками во
дворе...
Ах, этот двор, такой близкий - и такой далекий! Когда бабуленька была
еще в силе, бабушка отправляла их прогуляться вдвоем, спускалась вместе с
ними по лестнице, поддерживая бабуленьку за локоть, строго наказывая внуку
со двора ни ногой. Потом бабуленька мирно дремала на лавочке, а Нилушка
был предоставлен сам себе - играл в песочек, бегал в прятки и догонялки.
Как-то, увлекшись, ребятишки гурьбой усвистали на второй двор и на третий,
Нилушка увязался за ними - и, как на грех, наткнулся на возвращающуюся из
магазина бабушку... Двадцать минут на коленях в углу, лишение прогулок на
неделю, а потом и того хуже - бабушка спускалась во двор вместе с ним и с
бабуленькой и длинным полотенцем привязывала его к ножке скамейки!
Искать защиты у мамы было бесполезно - ее и дома-то не бывает, а если
она и бывает, то либо с бабушкой музицирует, либо спит допоздна.
Случалось, Нилушка заползал к ней в теплую постельку, прижимался,
всхлипывал:
- Мама, а бабушка опять... Мама сонно улыбалась, рассеяно гладила по
головенке.
- Ну ничего, ничего... В выходные съездим на Елагин остров. Там
карусели, чертово колесо, комната смеха... Хочешь?
- Хочу...
Но выходные проходили, а съездить все не получалось... Наконец
собрались. Мама долго пудрилась, надела красивое зеленое платье в больших
алых розах, Нилушку обрядили в ненавистный вельветовый костюмчик и цветные
гольфы... Получилось плохо - первым делом мама повела его в комнату смеха.
- Смотри, Нилушка, какие уроды! Ха-ха-ха. Вместо мамы он увидел в
кривом зеркале огромного дракона с крошечной головкой и необъятным зеленым
пузом с кровавым пятном на месте пупка. Рядом с драконом, там, где должен
был бы находиться сам Нилушка, кривлялся страшный рахит с тоненькими
изломанными ручками. В голове что-то угрожающе защелкало, Нилушка упал
лицом в грязный дощатый пол и зашелся в рыданиях... Больше на Елагин не
ездили.
Вскоре после неудачного похода на острова в доме началась какая-то
непонятная суета. Мама с бабушкой, переодевшись в ковбойки и тренировочные