"Дмитрий Вересов. Черный ворон (Ворон 1) [B]" - читать интересную книгу автора

- Остаешься?
- Я...
Наташа бросила трубку.
Впрочем, этот звонок уже ничего не решал. Столь решительно
отвернувшись от мучительных сомнений Алексея, поставленного перед
тяжелейшим жизненным выбором, Наташа сама сделала этот выбор однозначным.
Он понял, что потерял ее, и во всем мире у него остался только один
близкий человек - отец. Значит, так тому и быть.
Отъезжали в дождливый, мрачный день. Помогая Алексею с шофером
уложить в таксомотор два чемодана (вещи, отправленные заранее, уже ждали
их в Благовещенске), отец радовался:
- В дождь, говорят, уезжать хорошо.
- Это смотря куда, - хмуро отвечал шофер-русак.
- Домой, - сказал отец.
Алексей и шофер промолчали.
Всего в Союз отправлялось двенадцать семей. Провожать их пришла чуть
ли не вся русская община. Плакали, обнимались, забыв про раздоры и
неприязнь, понимая, что, скорее всего, больше никогда не увидятся. В этот
час даже те, кто ненавидел и боялся тогдашних властителей России,
завидовали отъезжающим, которые уже через сутки ступят на родную землю. К
Захаржевским пробились запыхавшийся Богданович с Марией Николаевной.
- Вот, а я уж боялся, что опоздаю. Эдуард, Алеша, прощайте, не
поминайте лихом, поцелуйте за меня русскую землю...
- Прощай, Владимир, - грустно сказал отец. - Все же такой кусок жизни
рядом прожили... Старики обнялись.
- А Наташа? - тихо спросил Алексей, обнимаясь с Марией Николаевной.
Та промолчала, а Богданович почему-то смутился и ответил
скороговоркой:
- Приболела что-то... Впрочем, тоже просила пожелать всего наилучшего.
- Не понимает она... - начала Мария Николаевна, но замолчала и только
перекрестила Алексея. - С Богом, милый!
Алексей отвернулся.
Дали гудок. Пассажиры заспешили на посадку. В спальном, который через
несколько часов подцепят к пекинскому экспрессу, ехали почти одни русские.
Китайцы набились в другие вагоны, которые границу не пересекут. На
столиках в купе появилась водка-ханжа, колбаса, помидорчики.
- Ну что, вздрогнем, братцы, за Россию! - разлив водку по стаканам,
прогудел Титаренко, работавший когда-то в мастерской Захаржевского и на
правах старого знакомого ввалившийся в их купе. - Дай Бог, чтоб не
последняя!..
- Предпоследняя, - буркнул Алексей, которому сделалось очень-очень
грустно. Осушив стакан, он поднялся, вышел в коридор и закурил, глядя в
окно.
Мелькали поля, деревеньки, маньчжурское редколесье, сопки. Алексей
курил, барабанил тонкими пальцами по стеклу, по которому поперечными
полосами бежали капли.
"С чистого листа, - думал он. - Как сложится все, с чего начнется
новая книга и чем продолжится?"
Он закрывал глаза, пытаясь вообразить картины будущего, но перед
глазами упрямо возникала аллея в парке вечной осени и удаляющаяся фигурка