"Елена Николаевна Верейская. Таня-революционерка, Фонарик " - читать интересную книгу автора

- К нам в общежитие нынче ночью полиции набежало - видимо-невидимо!
Весь барак перерыли, искали чего-то... Увели многих! Катиного папу и
Людиного...
- А... Симы?..
- И Симиного забрали...
А тут входит священник, "батюшка". Вошел туча тучей. Мы все встали.
Дежурная молитву прочла.
- Садитесь, чада мои! - Никого вызывать не стал, а начал чего-то
говорить, говорить... Да сердится так. А я и не слушаю, все о Симе думаю...
Как же они будут теперь? Мама у Симы больная, не работает. Живут в
общежитии, в бараке. Еще выгонит хозяин.
Только потом, уже в переменку, рассказала мне Поля, про что говорил
батюшка. Говорил, что, мол, взбунтовались рабочие, против царя и бога пошли,
а бог их за это накажет. А еще говорил, что если кто из нас знает, которые
из рабочих самые смутьяны, пусть ему, батюшке, всех их назовет. А бог нас за
это наградит и все грехи нам простит.
- Нашел тоже дур! - фыркнула Поля.

* * *

Шла я домой и улиц не узнавала. Всегда, как идешь из школы, из всех
фабричных труб дым валит. Кругом грохот, лязг, гудки! Молот где-то ухает,
пилы где-то визжат. А народу-то! Особенно, если во время смены проходишь.
Толпами идут рабочие. Черные, замасленные, закопченные... Усталые идут,
домой спешат.
Иду я по знакомым улицам - не те они, да и только! Торчат трубы заводов
как мертвые. Тихо до того, что даже жутко с непривычки. И народу совсем
мало. Проходят рабочие, не спешат. По двое, по трое, негромко разговаривают.
Не замасленные, не закопченные, чистые, будто в воскресенье. А все-таки на
воскресенье почему-то совсем не похоже...
Гляжу, навстречу мне - Сима. Из лавочки хлеб несет. Идет бледная, глаза
заплаканы. Подошла я к ней, взяла за руку, пошли вместе. Молчу, не знаю, что
и сказать... И она молчит.
- В школу больше не пойдешь? - спрашиваю наконец.
- Боюсь, прогонит батюшка... Да и мама хворает... Мне бы на работу
куда... Не возьмут!
Помолчали мы.
Я шепчу совсем тихо:
- Сима, у папы твоего нашли что?
- Нашли. Под матрацем прокламаций штук пять... Знаешь, тех, чтоб
бастовать...
Сима всхлипнула.
Завернули за угол. У закрытых заводских ворот стоит небольшая кучка
рабочих. Вполголоса между собой о чем-то спорят.
И вдруг где-то совсем близко лошадиные копыта застучали. Сима
вздрогнула, еще ниже опустила голову, сжалась вся.
- Все они, проклятые! - шепчет.
Казачий разъезд шагом проехал мимо нас. Рабочие у ворот замолчали.
Казаки на них и не взглянули. А вот рабочие... так и вижу их лица, как они
смотрят вслед разъезду!..